— А без неё?
— Хер с кровати встанут и орать будут, как рожающие бабы! Да и протянут так недолго.
— Регенеративная медицина… — начал было я, но тут дед бешено на меня вызверился.
— Иди на… с этой… медициной! Ты… знаешь, сколько эта… срань стоит⁈ Вали уже, давай, не отравляй остаток моих дней, — обессилено откинулся на спинку медик, став отравлять остаток дней из колбы со спиртом.
А я, кажется, прикоснулся к причине, по которой высококлассный медик оказался в трущобах Нижнего. Не слишком важная и нужная информация, но похоже на то.
Ну и да, регенеративная медицина БЕЗУМНО дорога. Иначе не было бы такого количества протезов, стоящих весьма внушительные суммы.
— У меня есть шанс для них, — ровно произнёс я.
— И какой⁈ Погладишь их по головке⁈ Так ты их так прибьёшь, резкий парень — черепа, как битые кружки!
— Импланты…
— Я про них, лядь, говорил…
— Заткнись и слушай! — рявкнул я, желая сэкономить время.
В приёмную высунулась физиономия бойца — видимо, «сиделки», направленного Федей. Парень зыркнул и втянулся за дверь, убедившись, что врагов тут нет.
А Эскулап фыркнул, выматерился, скрестил руки на груди и кивнул — мол, говори.
— Алхимические импланты, Эскулап, — продолжил я, на что последовал присвист и удивлённое поднятие бровей ОЧЕНЬ скептическое, хотя после демонстрации двух золотистых пластин в прозрачной колбе — просто удивлённое. — И да, я знаю, сколько они стоят, — на что медик кивнул.
— Инструкция есть? — деловито уточнил он. — Я с ними никогда не работал.
— Забыл на рабочем столе. И не надо тебе с ними работать — сам справлюсь.
— Не угробишь? — прищурился он.
— Ты мне покажешь их данные, я прикину. И нет, не угроблю. Есть шанс, небольшой, что им не станет лучше. Но точно выживут и хуже описанного тобой — не будет. Ручаюсь.
— Это…. а, хер с ним. Пробуй. И тащись сюда — показывать буду, — поманил он к себе.
На стареньком, не подключённом к сети терминале (а чтоб нос свой всякие не совали!) Эскулап продемонстрировал снимки парней. И… ну, не преувеличивал, это я видел даже со своими не профессиональными знаниями анатомии.
Части суставов просто не было. Между костями — дыры, подчас на десяток сантиметров, с тонкими проволочками между ними… Но это не поможет.
И выбирая между десятипроцентным шансом на неэффективность или прерывание действия имплантов из-за ошибки и жизнью калек-алхимистов… Я и сам решился, и решил за парней.
— Пойдём, — решительно поднялся я.
— Уже?
— А что время терять? — на что Эскулап пожал плечами.
Через несколько секунд мы были в комнате, где под кучей проводов лежало два перемотанных тела. Капельницы, катетеры, зажимы и даже входящие в плоть спицы — очевидно, для поддержания осколков костей.
Ну и в стороне сидели два парня, одного из которых я уже видел в двери.
— Придать естественное положение? Извлечь спицы? — деловито уточнил Эскулап.
— Излишне. Имплант формирует скелет по физическому лекалу. А лишнее сам вытолкнет в процессе.
— Ей, а…чего вы? — дернулся один из «сиделок», когда я подошёл к лежащим.
— Лечить будет, — фыркнул Эскулап. — Датчики не помешают? — уточнил он у меня.
— Нет, — ответил я, помещая в прорези рта золотые пластинки.
Алхимические импланты — в любом случае техно-эфирные механизмы. Где-то — больше технические, использующие эфир как источник энергии — как мой Щит Жизни.
Где-то больше эфирные… Хотя в данном конкретном случае — эфирно-биологические. Прямое действие они окажут на работу организмов, сами же по себе будут только корректировать внесённые изменения.
Но в любом случае, на место развёртки они «прибудут» самостоятельно и быстро. И вот тут мне надо будет действовать, потому что иначе я парней и вправду угроблю.
Дело было в том, что Ость изначально разрабатывался как… регенерационный имплант. Под названием Живица. И с треском и блеском показал отличные результаты, после чего именно его разработку прекратили.
Бесформенные груды плоти, испытывающие жуткую боль, а то и с расплющенным… но регенерировавшим, но как вышло, живым мозгом. Прекрасная регенерация, только неконтролируемая.
Алхимики и медики «урезали» функционал до регенерации костей… Вышло получше, чем с плотью вообще, назвали Остью…. Но имплант всё равно оказался слишком непредсказуем. Пятьдесят процентов на взрывной рост костной массы, с понятными последствиями в виде раздавленных и пробитых собственными же костями внутренних органов.
То есть шанс на взрыв импланта при неосторожном обращении как бы намекал на последствие его применения, аллегорически, скажем так.
Собственно, почему Либерман и отдал их мне за гроши — себестоимость работы и материалов, даже без корпоративной прибыли, была ощутимо больше, чем девяносто тысяч.
Но я, задумавшись, как помочь парням, сначала наткнулся на описание Ости, чуть ли не как анекдот и предостережение алхимикам. Заинтересовался, стал разбираться…
И вышло, что проблема Ости — в зашоренности взглядов. И традициях. Сам он прекрасно действовал, даже в первом варианте. В грудах плоти не было ни грамма опухолей и прочего… Хотя им самим было не легче.
А алхимики пытались «вогнать» в имплант управляющий эфирный или технический модуль. И не справились. Слишком многое надо было учитывать, не вытянули функционал даже в версии Ости. А зашоренность тут заключалось в простой вещи: кто мешает в процессе разворачивания импланта… корректировать этот процесс извне?
Проверил, почитал, понял что «никто». И схемы показали осуществимость — под воздействием электромагнитных импульсов можно управлять разверткой, да и работой… Хотя работа импланта в коррекции не нуждалась. Лишь в ограничении по месту.
Ну а сейчас — время эти управляющие воздействия оказать.
И я достал два модифицированных парализатора, наводя их на тела парней.
— Ей, Марк, ты же их убьёшь! — вскинулся один из парней, удержанный вторым.
— Это — Марк. Хер его остановишь. И может, поможет А не поможет — добьёт… Я бы вот так жить не захотел, — негромко сообщил он удерживаемому напарнику.
— Правильно, — широко улыбнулся я парню. — Позитивное мышление в действии!
И связался с Искином, поручив корректировать поле работающих парализаторов. Сам бы я вытянул только один, а так основной поток частиц корректировал Искин, а я приглядывал за результатом, на всякий случай.
Эскулап напряжённо вглядывался в показания приборов, импланты разворачивались, поле работало…
— Что за херь творится, Марк⁈ — вдруг вскричал Эскулап.
— Разворачиваются импланты…
— Парни теряют глюкозу! И не только! Что делает имплант⁈
— Регенерация.
— А ты подумал, откуда они будут брать питательные вещества?!!
— Эм-м-м… в общем…. — немного задумался я.
— Придурок, — обозвал меня Эскулап, бегом выбежав из комнаты, а через минуту вернувшийся с какими-то бидонами. — Эй, вы! — крикнул он замершим парням. — Бегом сюда, мне помогать! И под лучи не попадите!
И пока я продолжал корректировать развёртку имплантов, эта троица устанавливала бидоны вместо капельниц.
Впрочем, моя… точнее, наша с искином работа была вскоре завершена. Импланты развернулись, а последней «командой» им была остановка развития вне уже сформированной схемы.
То есть, поддерживать, заращивать и уплотнять скелет — сколько угодно. Но без наростов и прочего. С регенерацией в целом — также ограничения, не дающие возможности взрывного роста.
— Всё, — произнёс я, убирая парализаторы.
— Ну… им явно получше, — бросил взгляд на мониторы Эскулап. — И быстро как… Но, парень: говори, что делают эти импланты, подробно!
— Подлечат внутренние органы, но тут просто усиленное питание. Когда придут в себя — просто есть побольше, — ответил я.
— Разберусь! Но в общем — да, согласен. И всё⁈
— Кости и суставы. Они будут вылечены за пару-тройку дней. Но тут помогут препараты кальция? — полувопросительно уточнил я, сам прикинув после произошедшего.
— Ни хера они не помогут, а угробят, эти «препара-а-аты», — сплюнул Эскулап. — Туда пихают всякую дрянь, — пояснил он. — Здоровому — даже полезно бывает. Энергичность, хер стоит и прочее. Но в их состоянии, даже с динамикой восстановление — угробит сердце и требуху.
— Простого кальция что, нет? — удивился я.
— А хер его продашь втридорога, вот и нет.