Вот все, что я знаю пока. И если мне удалось в своем исследовании передать вам такое знание, я выполнил свою задачу. Если же нет, то мое оправдание в том, что я хотя бы хотел этого, в отличие от многих.
ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ
Тот самый требовательный читатель, которого я избрал себе в оппоненты и с которым до сих пор не могу расстаться, скажет, что мегапроекты, подобные предлагаемому мною Сверхмодерну, не могут делаться на пустом месте. Что здесь, в нашей реальной жизни, должно находиться нечто, имеющее к будущему Сверхмодерну хотя бы косвенное отношение.
«Покажите нам то, что уже есть», — скажет требовательный читатель. И будет абсолютно прав. Не показать нельзя. А начнешь показывать… Тот же требовательный читатель воскликнет: «О, как же все это банально и скучно!».
Одна из невероятно сложных задач, которую человечество должно реализовать для того, чтобы перейти в Сверхмодерн, это превращение науки в культурообразующую силу. До сих пор культурообразующими становились те или иные культы. Лингвистическая близость слова «культ» и слова «культура» неслучайна. Мы не зря говорим о христианской культуре. И вполне можем, обсуждая культуры Востока, говорить и об исламской культуре, и о культуре буддистской, индуистской etc.
Религия удовлетворяет фундаментальную человеческую потребность в утешении. Культ дает утешение, вокруг него формируется смысловое поле. Это смысловое поле обрастает совокупностью артефактов, которая и является культурой. Есть культура — есть жизнь.
Что произошло с проектом «Модерн»? Была сделана очень убедительная поначалу заявка на светскую культуру, культуру без культа. А если еще точнее, то на замену в культе Бога — человеком. Это-то и называется — классический гуманизм. Тот самый гуманизм, который на наших глазах капитулирует перед тотальной дегуманизацией мира, превращаясь в умильно-беспомощное ретро.
Но это он сейчас капитулирует. А два-три столетия назад? Мощные всходы светской культуры, опирающейся на классический гуманизм, поражали и восхищали современников, которым казалось, что гуманизм — это навсегда. Ослабление культуры — это очень тонкий процесс. Человечество не сразу улавливает культурные неполадки. Ну, декаданс, и что? Очередной стиль в искусстве. Очередной феномен, доказывающий неисчерпаемость культурных возможностей, опирающихся на этот самый классический гуманизм.
Но вскоре стало совсем уж очевидно, что это не так. Что светская культура, являющаяся основой проекта «Модерн», надорвалась. В общем-то, стало ясно и то, почему она надорвалась. Заменить Бога человеком можно лишь в той мере, в какой слово «человек» можно написать с большой буквы. Бога можно заменить Человеком. Заменить Бога человеком — нельзя. Гуманисты, ошеломленные триумфом откровенно антигуманистического фашизма, пытались осмыслить, что произошло. И натыкались сходу именно на это очевидное обстоятельство.
Экзюпери писал в повести «Военный летчик»: «Моя духовная культура стремилась положить в основу человеческих отношений культ Человека, стоящего выше отдельной личности… Веками моя духовная культура сквозь людей созерцала Бога. Человек был создан по образу и подобию божию. И в человеке почитали Бога… Моя духовная культура — наследница христианских ценностей… Моя духовная культура, наследуя Богу, основала равенство людей в Человеке… Моя духовная культура, наследуя Богу, создала уважение к Человеку… Моя духовная культура, наследуя Богу, основала братство людей в Человеке… Моя духовная культура, наследуя Богу, превратила любовь к ближнему в дар Человеку… Гуманизм избрал своей исключительной миссией объяснить и упрочить превосходство Человека над личностью. Гуманизм проповедовал Человек»… О соборе нельзя сказать ничего существенного, если говорить только о камнях. О Человеке нельзя сказать ничего существенного, если пытаться определить его только свойствами людей… Поэтому Гуманизм заведомо шел по пути, который заводил его в тупик… И понемногу мы растеряли наше наследие… Мы потеряли Человека… Я больше не удивляюсь тому, что груда камней, которая давит своей тяжестью, одержала победу над камнями, в беспорядке разбросанными по полю. Я все-таки я сильнее ее… Я сильнее ее, если вновь обрету себя. Если наш Гуманизм восстановит Человека… Я сильнее ее, потому что дерево сильнее веществ, составляющих почву… Собор сияет ярче, чем груда камней… Я неотделим от духовной культуры, избравшей своим краеугольным камнем Человека… Я буду сражаться за Человека. Против его врагов. Но также и против самого себя».