— Это для чего? — не замедлил я с вопросом. Такой приём увидел от него впервые.
— Подстраховался. Голое плетение можно упустить. Но если его наполнить маной, то она поможет выиграть пару секунд, даже при потере концентрации. А защита из маны для того, чтобы я мог безбоязненно телепортироваться с этими плетениями. В общем, это мои собственные хитрости. Хочешь, попробуй так же, но к этому ещё надо привыкнуть.
— Понял. У меня тоже всё готово.
— Отлично. Тогда готовь телепорт на станцию и жди. Я за Торном. — произнёс учитель, заходя в небольшой портал. Ну а я подготовил плетение телепорта и стал ждать. Оберон вернулся через десять минут, в сопровождении Торна. Правда, я с трудом его узнал.
На нём была тяжёлая броня тёмно-красного оттенка. Словно закат сплавили с металлом. Она выглядела надёжной и удобной для боя, без лишнего пафоса. По её пластинам время от времени пробегали тонкие красные молнии — неяркие, но заметные, создавалось впечатление, что энергия внутри пытается вырваться.
В правой руке Торн держал метательный молот. Очень похожий на тот, что носил бог Тор в мифах. Не такой громоздкий, но явно смертоносный. Компактный, обтекаемый, с плотным сердечником и короткой рукоятью. Он был создан для того, чтобы лететь быстро и возвращаться точно в ладонь. На его поверхности вспыхивали те же молнии — короткие, нервные, будто ожидали бросок.
А в его левой руке — массивный щит. Не красивый и не изящный. На ум сразу приходит слово — мощный. Сплошной, с едва заметным рисунком по краям. И от этого узора веяло чем-то… опасным. Не злом, а как будто… тяжестью. Да, тяжестью огромной силы внутри. Теперь этот весёлый мужчина, вечно подшучивающий над Риландой, предстал вдруг совсем в ином свете. Можно описать его двумя словами: мощный и надёжный.
— Артём, Диана, приветствую. Как у вас дела, друзья? — улыбнулся он.
— Прекрасно. Торн, скажи, а ты имеешь какое-то отношение к богу грома Тору? Твой облик сейчас очень похож на бога из легенд моего мира.
— Вряд ли. Я про Землю узнал от тебя. Просто совпадение.
— Понятно, тогда проехали. Если всё готово, то я телепортирую корабль на станцию. — я посмотрел на Оберона и Торна, ожидая их подтверждения. Они почти синхронно кивнули, и я наполнил плетение телепорта маной. Перед истребителем появился уже ставший привычным портал. Залетев в него, мы оказались внутри станции. А через пять минут были уже в рубке управления. Нас встретил Нихель.
— Нихель, как идут дела?
— Всё довольно спокойно. Несколько сородичей попытались убить Дирка, но я вовремя вмешался. Теперь они сидят в тюрьме.
— Это правильно. Вам надо привыкать сосуществовать вместе. Я думаю, король Валион и сам догадается, но всё равно скажу. Для таких эльфов стоит сделать отдельное поселение. В котором не будет альмеров. Со временем, их ярость поутихнет, тогда можно будет отправлять их по одному в обычные города.
— Это отличная идея, господин. — уважительно кивнул Нихель. — Я прослежу за тем, чтобы король узнал об этом.
— Молодец. А что по моему заданию? Станция готова принять беженцев?
— На это лучше отвечу я, лэр Артём. — подошёл к нам Дирк и слегка поклонился мне и Оберону с Торном.
— Докладывай. — кивнул я ему.
— Все подвижные блоки станции, были перемещены с целью максимально ускорить процесс погрузки. Мы расконсервировали даже резервные посадочные ангары и корабли в них. В общей сложности у нас шестьдесят шесть линкоров, способных принять к себе около сотни тысяч человек на борт. Сто четыре средних пассажирских лайнера, вместимостью в десять тысяч. И тысяча шестьсот сорок один боевой корабль различной вместимости.
— Неплохо. — я прикинул в голове цифры. Выходит, что эвакуацию можно будет произвести в очень сжатые сроки. Буквально за считанные часы. Самое сложное будет собрать всех людей с планеты. — Готовьтесь, сейчас появится портал телепорта перед станцией. Постарайтесь побыстрее в него пролететь.
— Простите лэр? Портал для целой станции? Разве это возможно?
— Увидишь. — загадочно ухмыльнулся я. Нихель, этот человек, — указал я рукой на Торна, — отлично разбирается во всех корабельных системах и имеет огромный опыт командования большими формированиями. Во время эвакуации, он будет вторым капитаном. Тем не менее, ты будешь у него в подчинении.
— Вас понял, господин. — кивнул Нихель, и они с Торном ушли обсуждать план. Я повернулся к учителю, который с лёгкой улыбкой ждал конца нашего разговора.
— Ну что, начнём? — ухмыльнулся я.
— Да, пора бы уже. Как только мы телепортируемся, сразу же активируй то плетение, что готовил. Нельзя давать богам даже малейший шанс протиснуться к нам.
— Хорошо.
Рубка управления. Торн.
Ох уж этот Артём! Молодой, а уже хитрее старого лиса. Спихнул на меня командование станцией, даже не спросив — просто поставил перед фактом. Ну ладно, ничего, припомню как-нибудь, в самый неожиданный момент. Впрочем, мне такое и правда не впервой — большую часть дел всё равно сброшу на Нихеля, пусть набирается опыта. А сам буду лишь контролировать процесс эвакуации в целом и поправлять где нужно.
Честно, я бы сейчас с куда большим удовольствием сидел на Кадии, в своём кабинете, в окружении пылящихся фолиантов, выискивая в них хитрые узоры внесистемной магии. Но жизнь у нас непредсказуемая штука — только я подумал о тишине, как за спиной кто-то активировал магию такой мощности, что волосы встали дыбом.
Это был Оберон. Стоит, будто художник у холста, и вырисовывает в воздухе телепорт, да не какой-нибудь — заковыристый, как налоговые отчёты на Кадии за год. Я хоть и активировал магическое зрение, всё равно с трудом понимаю, что он делает. Линии вспыхнули синим, и Оберон ввалил туда столько маны, что её стало видно без всяких чар. Красиво… аж завидно.
В рубке воцарилась тишина — даже болтающий без умолку радист замолчал. В такие моменты я понимаю: Оберон настолько силён, что рядом с ним я чувствую себя… ну, скажем, не высшим богом, а так, младшим помощником бога на испытательном сроке.
— Капитан Дирк, фиксирую возмущения в пространстве! — орёт один из операторов.
— Рано. — вместо капитана отвечает Артём, словно это его корабль.
И тут — треск. В космосе, между прочим! Физики бы удавились. Пространство резко свернулось в портал, размером с мою нелюбовь к бумажной работе (больше самой станции, в которой мы находимся). Красота. Операторы на пару секунд зависли, пораженные таким зрелищем. Затем Дирк скомандовал движение, и станция вошла в воронку.
Когда корабль полностью оказался на другой стороне, от Артёма стали исходить волны маны. Присмотревшись, я увидел, что он тоже активировал плетение. От него исходили волны, которые пронизывали всё вокруг. Затем он поднял вверх ладонь с плетением и сияющий синим луч, улетел вверх на огромной скорости. Прямо сквозь всю станцию. Удивительная вещь, эта внесистемная магия. Поскорее бы её освоить…
Артём.
Вот мы и на месте. Какое-то странное Оберон подсунул мне плетение. Но всё работает и ладно. Как говорили в моём учебном заведении: «Если работает не трожь!». Это и есть Сахгал? Мда… Печальная картина.
На главных мониторах отображалась поверхность планеты. Обугленная пустыня, начисто выжженая чудовищным пламенем. Пепельно-серые облака тянулись над мёртвыми равнинами, а в их рваных прорехах просматривались багровые шрамы планеты — застывшие реки лавы, огромные разломы и воронки. Казалось, сама почва до сих пор помнит боль от столь страшного удара.
Глядя на эту картину, во мне поднимается ярость на Мерлина и всех остальных верховных богов. Я понимаю и разделяю принцип: «Выживает сильнейший». Но это не значит, что можно вот так убивать ни в чём не повинных людей. Он не просто их уничтожал — он наслаждался, выжигая жизнь на всей планете. Даже спустя столетия его работа видна в каждой трещине, в каждом холме, превратившемся в чёрную, обугленную глыбу.