Это выражение имело успех: так появился «новый взгляд» (new look). Отныне все взоры прикованы к юбке, хотя на самом деле новые модели стремились выявить силуэт, подчеркнуть грудь. «Мы выходили из военного периода, и из женщины-солдата с повадками боксера я рисовал женщину-цветок с нежными плечами», — объяснял Диор. Успех был моментальным и заразил Америку, которая ввела новую моду в производство: ее эмблемой стал так называемый «костюм Бар» — приталенный пиджак с очень широкой юбкой. Но благодаря средствам, которыми располагал Диор, т. е. производству Буссака, его мода также приобретает промышленный размах, и каждая француженка даже с небольшим бюджетом, стремится следовать ей, жадно высматривая на каждом показе все новинки, чтобы скопировать их.
По сравнению с межвоенным периодом переворот был абсолютным.
Произошли и иные перемены: прежде всего, элегантные леди, воплощавшие моду, стали другими. До войны для модельеров это были клиентки высокого ранга — принцессы, знатные дамы, знаменитости высшего общества. В ту эпоху моделями работали мелкие служащие, продавщицы, а коммивояжеры поднимались к кутюрье лишь по черной лестнице. В ателье работой заправляли главная модельерша или модельер — именно эту должность у Ланвена занимал Диор. Во времена « нового взгляда» центральными фигурами становятся звезды кино: в 50-е и 60-е годы именно они представляют новые модели — Грейс Келли, Джина Лоллобриджида и другие… Пока в 90-х сами модели, в свою очередь, не становятся звездами.
Другое новшество: революция «нового взгляда» выходит за рамки платья и костюма. Уже в довоенное время крупные кутюрье производили свои духи и свой одеколон — первым из них был Чарльз Уорт. Теперь гамма модных товаров включала в себя чулки, перчатки, сумочки, и вскоре «бутики» от Диора до Сен-Лорана начали предлагать все аксессуары. Отныне Fashion means Business…[322]
На ум приходит странная и, конечно, совершенно несвоевременная аналогия: знаменитый кутюрье, когда-то имевший персональную связь с клиентами, отныне потерял ее, уподобившись дирижеру оркестра. Ту же эволюцию отмечали и в медицине, где пациент также потерял персональную связь со своим врачом. На стене кабинета доктора Кнока в одноименном французском фильме висит таблица, показывающая кривую роста числа его пациентов. У большого кутюрье отныне можно обнаружить на стене кривую роста его торгового оборота.
От искусства к бизнесу: музыка и живопись
В своей работе, посвященной пристрастиям французов и охватывающей период с 1848 по 1945 г., английский историк Теодор Зельдин задавался вопросом: почему французская музыка, в отличие от французской живописи, не стала интернациональной? Он вновь обратился к вопросу, который в 1950 г. уже поднимал музыкальный критик Бернар Гавоти: «Являются ли французы нацией музыкантов?», а также к утверждению Ж.-Ж. Руссо в его «Письме о музыке» (1753): «У французов нет музыки и не может быть, а если у них когда-нибудь будет музыка, то тем хуже для них». И то и другое высказывания, конечно, чрезмерны, поскольку в то время блистательные композиторы Франсуа Куперен и Жан Филипп Рамо были известны даже в северной Германии и поскольку позже именно Гектор Берлиоз, как он сам говорил, помог Ференцу Листу найти себя, а Шуман и Вагнер выражали ему свою признательность. А когда, в свою очередь, Ромен Роллан задавался вопросом, «почему все великие французские композиторы были иностранцами» (sic!), он забывал о Жорже Бизе, чья опера «Кармен» обошла всю Европу, и о Клоде Дебюсси, который был самым крупным новатором среди композиторов начала XX столетия.