Свет пламени играет на его одежде. Кажется, что она сейчас вспыхнет.
К сталевару подбегает редактор стенгазеты Зайченко со свежим экземпляром «Красного сталевара» в руках.
— Алеш, — кричит он, но сквозь шум цеха его едва слышно. — Сколько сегодня выдал за смену? — и показывает номер многотиражки с портретом Алексея на первой полосе. — Вот, в героях ходишь! Вчера дал девять тонн с квадратного метра. Сегодня не подкачал?
— Ступай ты к чорту, — улыбаясь говорит Алексей, — пиши — одиннадцать тонн с квадратного метра.
— У-у-у… так це ж всесвитный рекорд, Алексей, — радостно ахнул Зайченко и заторопился, чтобы не опоздать с этой новостью.
Мы следуем за ним по мартеновскому цеху.
Стайка школьников, окружившая девушку-учительницу, пугливо топчется в дальнем углу. Учительница рассказывает, и ребята внимательно слушают ее.
— Ребята, я вам уже рассказывала, что первые металлургические заводы в России были построены царем Петром, но они были маленькие… — говорит учительница.
— Наталья Васильевна, а Стаханов тоже был при царе Петре? — прерывает ее Ленька Гуров.
Рассмеявшись, учительница отвечает:
— Что ты! Стаханов родился в наше, советское время. Таких людей, как он, раньше не могло быть.
Учительница очень молода, лет двадцати, очень красива. Ее тоненькая, почти детская фигурка выражает большую волю, лицо открытое и смелое.
Она, видно, приготовилась к долгой беседе, но подбежавший редактор «Красного сталевара» помешал ей.
— Это что такое? Это что такое? — кричит он еще издали. — Экскурсия? А печать ничего не знает… Как же так? Некрасиво, Наталья Васильевна! — И он пожимает ей руку, в шутку притворяясь рассерженным. — Однако дадим заметку и об экскурсии. — Ловко развернув лист, он начинает быстро записывать на уголке: «Школьная экскурсия тов. Румянцевой».
Ребята, подталкивая друг друга, разглядывают тем временем портрет Алексея Иванова, лучшего сталевара завода.
— Ну, я бегу, Наталья Васильевна! — говорит Зайченко. — Алешка Иванов сегодня одиннадцать тонн дал, красота! — И, оставив экскурсию, мчится из цеха через широкий заводской двор в контору. — Он бежит, размахивая газетой и крича встречным: — Одиннадцать тонн с квадратного метра!.. Всесвитный рекорд! Можете себе представить?!
Секретарь директора завода Лидия Николаевна, девушка в локонах, которые так красиво и замысловато уложены на ее голове, что напоминают шоколадный торт, говорит по телефону:
— Нет его… да, да. Что у вас, рентген с собой? Ну, занят, потому и нет…
Звонит второй телефон. Не кладя первой трубки, она подносит к уху вторую.
— Алло! Нет директора. Что? — ее лицо вдруг краснеет. Она вскакивает в сильнейшем волнении. — В «Правде» прочитали? Честное комсомольское? — И, бросив телефонную трубку, она приказывает вбежавшему Зайченко: — Костя, милый, беги к комсоргу Томашевичу, возьми «Правду», нам всегда позже всех приносят. Скорей, скорей!
Зайченко, не понимая срочности дела, говорит ей:
— Я хотел Хмельницкого повидать. Алешка Иванов сегодня одиннадцать тонн дал!
— Оставь, Хмельницкий занят. Беги, я тебе говорю, за «Правдой». Такое случилось…
Зайченко, которому невольно передается волнение Лидии Николаевны, исчезает, бросив свою газету, а секретарша, поправив прическу, входит в кабинет, на двери которого значится: «Директор завода».
Хмельницкий — грузный, здоровый человек, из рабочих, с большими руками, в которых перо кажется былинкой, углублен в работу.
— Василий Васильевич, — шепчет секретарша, — Василий Васильевич!
— Скройся! — мрачно отвечает он басом, не отрываясь от работы.
— Василий Васильевич!
— Скройся, говорю тебе!
Не скроюсь… Орденом нас наградили!
— Что?
— Орденом Трудового Красного Знамени.
Хмельницкий, подпрыгнув, выскакивает на середину комнаты. Секретарша пробует скрыться за дверь, но он, схватив ее за руку, возвращает в кабинет.
— Кто сказал?
— В «Правде» напечатано.
— Где «Правда»?
— Да вы же никогда не читаете ее здесь, я посылаю вам на квартиру, — лепечет Лидия Николаевна, то и дело поправляя свои локоны, а Хмельницкий продолжает держать девушку за руку.
В кабинет директора врывается группа рабочих с возгласами «ура!». Впереди заслуженный сталевар Ермилов и комсорг Томашевич.
Е р м и л о в. Слыхал?
Х м е л ь н и ц к и й. Давай газету!
Т о м а ш е в и ч. Смотрите!
Х м е л ь н и ц к и й (читает газету). «Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении…»