Песня о дожде
Охотник дождь
переложил на песню
и слушать стал
в горах её разливы.
И покатились
золотые перстни
со склонов,
и впитали влагу
ивы.
Про дождь была
та песня
и про ветер,
что гладит кудри
молодым берёзам…
Из южных стран
в сиреневой карете
услышать песню
торопились грозы.
Шагом Гулливера
Бабочки. Букашки.
Лето цвета Шуберта
и вопрос ромашки:
«Любите? Не любите?»
Сочиняя сагу
о величье веры,
мы шагнули в август
шагом Гулливера.
И попали в детство,
где поёт песок
и рисует светом
Пабло Пикассо.
Стрелы
Ты напрасно хотела
поломать этот лук!
Сколько стрел
пролетело,
знает
речка и луг.
Ты же
слышать не хочешь,
что доставили в срок
голубиную почту
эти стрелы, дружок.
Опустились их перья,
описав полукруг,
и прибавилось веры
в этом мире разлук.
Поэт размышляет о своих неудачах в поэзии
С пыльными именами –
ручка, листок, чердак –
я обменялся снами…
Что-то пошло не так?
Думал: заре в угоду,
в лунный одетый мрак,
выдам живую оду…
Что-то пошло не так?
Вечнозелёным маем
чувствуя глубину,
всё вокруг принимая,
родину обниму…
Что же пошло не так,
ручка, листок, чердак?
Мальчик и карандаш
Когда бы золотой горох
на сердце мятежа
живою музыкою лёг,
я жил бы не спеша.
Любя романтику разлук,
писал бы облака,
которые несёт на юг
воздушная река.
А так – лишь мающий простор
и в ясном небе – гром,
и мальчик пачкает забор
цветным карандашом.
Случай из жизни
«Ты мальчик или девочка?» –
спросил я тень от камушка. –
И любишь ли Отечество?
За облаком ли замужем?
Иль ты из тех опричников,
мужей на царской службе,
что строят из кирпичиков
живую башню дружбы?»
Я тень живую спрашивал,
и сыпались вопросы
на горемыку-камушек
то гречкою, то просом…
Ничего не ответила тень,
а когда стемнело
и на камне
заблестела роса,
и вовсе исчезла…
Сотворение ветра
Если ветер слабый,
с астмою в груди,
складывают лапы
летние дожди.
И бежит по крыше
радужный помост,
и тебя не слышу
за десятки вёрст.
Сяду на гнедого
и с утра – в поля!
Запылит дорога,
задрожит земля.
И родится скоро
за моей спиной,
радуя просторы,
ветер молодой.
Чингисхан
1.
Завоевав Россию,
Чингисхан
чихнул,
и пять соседних стран
разрезали
монгольскую пустыню
движением ладоней,
словно дыню.
2.
Что хорошо, что плохо,
знает сыр
и молоко коровье,
а ты – пустыни верный сын,
и пьёшь её здоровье.
Луна – приток Амударьи,
ковчег степного Ноя.
И делят пищу до зари
ветра у водопоя.
3.
Есть Чингисхан луны.
Он светится ночами
фисташковой весны
заботами и снами.
И нет былой тоски
в душе ночного ветра,
и Азии пески
живут поющим светом.
Лунные небылицы
Мечтами царедворца
и сказкою полна,
тебя из трёх колодцев
желает пить луна.
Ловить на терпкий запах
речного камыша
и уходить на запад,
разлукою дыша.
Стучи ногой верблюда
в песчаный барабан,
чтоб утреннее чудо
рассеяло туман
и в воздухе простыло,