— Мог бы и со мной посоветоваться, — шиплю на него сквозь зубы, присаживаясь на корточки и повязывая ленточку на худеньком запястье. — Что надо сказать, малыш?
— Спасибо, — дочь щурится на солнце, и я забираю у Риналя сумку, чтобы найти в ней темные очки для кнопки.
Я не пытаюсь ограничивать Диляру в чем-то, но потакать всем ее внезапным хотелкам у меня просто не хватит денег. Это сложно, потому что кафе находится на набережной, где каждый торговец норовит что-то впарить ребенку. У нас дома две коробки с таким ненужным барахлом, о котором кнопка забывает после пары дней.
— Из-за вшивого шарика?
— Вшивого, — повторяет кнопка. — Мамочка, почему мой шарик вшивый?
— Он красивый, — спешу исправиться, пока Дилька не захотела другой. — Я вспомнила, откуда эта принцесса. Мы недавно смотрели мультик про нее, да?
— Там еще был конь!
Такой же упертый, как один экземпляр, стоящий рядом с нами.
Все, что мне остается — улыбнуться дочери и снова взять ее за руку, мечтая о запретительном судебном ордере для Риналя. Жаль, что у нас такой практики нет.
Глава 5
— Почему ты так на меня смотришь? — оборачиваюсь к Риналю и спрашиваю прямо.
Не нравится мне его взгляд. Слишком какой-то заинтересованный и диковатый. Если бы я знала заранее о его компании, выбрала бы более закрытый купальник. А в платье мне сидеть банально жарко.
— Любуюсь, — усмехается он. — Имеешь что-то против?
Имею. Не хочу, чтобы он здесь находился.
— Не неси чушь, тебе не идет, — выглядываю Дилю среди других детей.
Моя кнопка занята постройкой замка из песка и ни на кого больше не обращает внимания. Лепит себе башенки, забавно взвизгивая, стоит волне подобраться чуть ближе, и даже не знает, что у меня тут сердце стучит в два раза быстрее.
Риналь тоже молча за ней наблюдает. Закрывает солнце ладонью, чтобы не слепило, и следит, как коршун за несчастной маленькой мышкой.
— Почему она держится особняком?
Надо же, заметил.
— Стесняется. Это пройдет со временем.
Снова молчание давит на плечи
Поэтому я и вздрагиваю, когда поступает совершенно нелепый вопрос:
— Как ты?
Я? Замечательно. Лучше всех.
— Нормально.
— А у меня не хочешь спросить?
— Ты правда считаешь, что мне интересно?
Краем глаза замечаю, как Риналь нахмуривает брови и поднимается на ноги. Футболка задирается на спине, обнажая довольно приличную по размерам медицинскую повязку. Белый слишком выделяется на загорелой коже.
— Это что? — срывается с языка слишком быстро.
Какое мне вообще дело? Может, у него очередная любовница слишком разбушевалась, перестаравшись с царапинами.
— С байка слетел, — бросает, даже не обернувшись. — Корка за одежду цепляется, поэтому так.
У него и возле брови шрам появился, я заметила. Густые волоски немного скрывают, но все равно в глаза бросается. Я ведь помню, что его раньше не было.
Интересно, тоже байк?
— Ты же понимаешь, что я не пущу Дилю на нем кататься?
— Тори, я не идиот. Велосипед — максимум. Для твоего спокойствия с четырьмя колесами. Скоро вернусь.
Риналь уходит куда-то, я не слежу за его передвижениями. У меня появляются дела куда важнее. Например, успокоить кнопку, после того как невоспитанный мальчик прыгнул прямо на ее башенки и все сломал.
Подхватываю мою плаксу на руки, утаскиваю подальше от воды. По раскрасневшимся щекам все бегут и бегут злые слезы, их Диляра стирает маленькими кулачками, попинывая песок босыми ногами.
— Малыш, не надо так, — подтягиваюсь на пледе повыше, что у нее не было возможности дотянуться.
— Я так долго их строила, — кнопка пытается отцепить мои пальцы, недовольно ерзая и периодически всхлипывая.
— Давай лучше матрас надуем?
На это и переключаемся. Настолько увлекаюсь процессом вместе с прохудившимся каким-то чудом насосом, что не замечаю, как солнце мне загораживает крупный мужчина в…