- Нет, я так просто не уйду! - голос Оксаны дрожал, но в нем звучала сталь, нежность, казалось, выгорела из него, оставила после себя лишь обжигающую решимость. Девушка выхватила из сумочки пистолет, холодный блеск металла отразился в слезах, застилающих глаза, словно осколки льда, - любимый, если не мне, не доставайся ты никому! - прошептала она, в шепоте Михаловской слышалось отчаяние, граничащее с безумием.
Громыхнул выстрел. Олег, еще секунду назад стоявший перед блондинкой, с удивлением и ужасом в глазах, рухнул на персидский ковер. Яркий, сложный узор ковра мгновенно начал тонуть в багровом пятне, распадающемся вокруг него, словно зловещий цветок.
- Любимый, нет!!! - крикнула Оксана, ее голос сорвался в истеричном визге, - Боже, что я натворила?!! - девушка в панике бросилась к Орлову, трясла его за плечи, умоляла, - милый, просыпайся! Поднимайся! Дорогой, любимый! - несмотря на все ее попытки молодой человек не реагировал, его глаза, пустые и неподвижные, смотрели в потолок. Отчаяние обрушилось на блондинку, как цунами. Михайловская почувствовала, как ее мир рушится, погребая под обломками надежды и любви, - Олег, я уйду за тобой, даже на том свете я не оставлю тебя в покое... - Оксана дрожащей рукой прижала пистолет к виску. Раздался еще один оглушительный выстрел. Михайловская рухнула рядом с Орловым, ее светлые волосы рассыпались по дорогому ковру, смешиваясь с его кровью.
В комнате воцарилась зловещая тишина, прерванная лишь слабым запахом пороха и невысказанным криком отчаяния, навсегда застывшим в воздухе...
Глава 62
- Ну, как ты наеблась с бывшим?! - Доминик нагло курил в комнате Клэр, - рассказывай, я хочу знать подробности!..
Девушка почувствовала, как кровь прилила к щекам. Вопрос Дюбуа, произнесенный с нарочитой небрежностью, застал ее врасплох. Молодой человек вальяжно развалился на ее кровати, словно был здесь хозяином, дым от его сигареты медленно расползался по комнате, сгущая и без того напряженную атмосферу.
- Доминик, немедленно покиньте мой номер! - уставшая девушка скинула шубу, - я очень устала, мне надо принять ванну и лечь спать.
- Нет, моя дорогая, на этот раз, ты меня не наебешь! Ты так просто от меня не уйдешь! Клэр Рево, сегодня я получу желаемое!!! - молодой человек, как голодный зверь набросился на добычу, рвал одежду на теле девушки его намерения были более, чем очевидны.
- На этот раз?.. Что вы хотите этим сказать?.. - Клэр с трудом удалось задать вопрос, ее голос дрожал, выдавал ее страх.
В ответ раздался резкий, почти безумный смех:
- Моя дорогая, что тебе непонятно?.. Дурочка, Вероника Орлова, ты до сих пор так и не поняла, кто я??? - Доминик выплюнул слова с такой ненавистью, что Клэр невольно отшатнулась. Его истеричный смех нарастал, заполнял собой пространство номера, девушка услышала в его словах не только злобу, но и что-то еще... Что-то пугающе и до боли знакомое.
- Дамиан… - девушка вздрогнула, словно она прикоснулась к раскаленному металлу.
- Клэр Рево, сегодня ты будешь моей! - триумфально воскликнул Дюбуа, старания молодого человека принесли плоды: перед его восхищенным взором предстала прекрасная обнаженная Вероника, - моя куколка, ты восхитительна… Расслабься, сейчас я покажу тебе, что такое любовь… Твоё новое тело создано исключительно для меня... Ты только моя... - внезапно Доминик замер, не договорил заранее приготовленную фразу, его внимание привлек красный огонек мигающий в углу комнаты. Вероника не упустила удачный момент, она со всей силы ударила насильника ногой в живот, казалось ее спасение было близко… - Клэр, берегись! - крик Дюбуа прозвучал слишком поздно. Раздался оглушительный выстрел, благо молодой человек успел заслонить девушку собой, - глупышка моя… - прошептал он, его глаза медленно закрылись...
*** *** ***
Вероника, в черном платье, казавшемся еще более мрачным в тусклом свете больничного коридора, стояла у окна реанимации. Заплаканные красные, опухшие глаза девушки неотрывно смотрели на закрытую дверь палаты:
- Доктор, Доминик поправится? - прошептала Ника, ее голос дрожал от смеси страха и надежды.
Хирург, с усталым, но сочувствующим взглядом, положил руку на плечо девушки:
- Мадемуазель Рево, мы сделали все возможное для вашего друга. Остается только ждать. Месье Дюбуа сильный мужчина, он обязательно справится.
Ника отвернулась к окну, пытаясь сдержать новые слезы:
Доминик, я буду за тебя молиться, ты спас мне жизнь…
Девушка не находила себе места от беспокойства, сердце бешено колотилось в груди. Внезапно ее взгляд зацепился за знакомые лица в конце коридора:
- Интересно, что с ними случилось?.. - напротив в палатах Ника заметила Олега и Оксану, она узнала их с большим трудом.
- Огнестрельное ранение, - на вопрос девушки ответил тихий голос из полумрака коридора, словно сотканная из теней, выступила женская фигура. Вероника вздрогнула, но незнакомка тут же ее успокоила, - Ника, не стоит меня бояться, я Женевьева. Я пришла тебя поддержать.
- Тетя Женя, я так рада тебя видеть! - Вероника бросилась в объятия колдуньи, - как там папа и моя дорогая Валерия?
- Все хорошо, твои брат и сестра, близнецы на подходе, только тс-с-с, не испорти Лере сюрприз. Я скрепя сердце молчу, не отвечаю на ее прямые вопросы о детях.
- Я так счастлива! Тетя…
- Можно просто Женевьева, и на “ты”. Ника, я прошу тебя, давай без “теть”, мне более тысячи лет, но я еще так молода! - улыбнулась колдунья.
- Евгения, скажи те мне, мой Доминик выживет?
- Ника, ты правда хочешь, после того, что между вами произошло, чтобы Дюбуа остался жив? - задала девушке встречный вопрос колдунья.
- Женевьева, о-да! Я была неправа, Доминик спас мне жизнь, я хочу с ним все исправить, начать с нуля…
- Дорогая, как скажешь, я выполню твое желание. Но, вначале, пойдем со мной… - голос колдуньи был мягок, почти ласков, однако, в нем чувствовалась стальная решимость. Женевьева взяла девушку за руку, и… Мир вокруг поплыл. Еще секунду назад они стояли в коридоре известной клиники, а теперь…
Теперь их окружала давящая, гнетущая тишина. Дамы прошли сквозь стену, словно ее и не существовало, они оказались в месте, от которого по коже побежали мурашки – это была психбольница, брошенная, забытая богом и людьми: облупленные стены, покрытые слоями грязи и старой краски, зияли трещинами. В воздухе витал затхлый запах лекарств, мочи и безысходности. Никакого ремонта, лишь голые лампочки, тускло освещенные коридоры, полные теней.