Петрик заснул под тихий говор деда. Проснулся среди ночи, испуганно открыл
глаза.
Он хотел пошевелиться, но связанные руки больно заныли.
162
- Тихо, Петрик, это я, дед Сумный, - услышал он над головой тихий шепот. – Часовой затих, видно, заснул. Крыша дырявая… Сынок, удирай ты к нашим. Повернись ко мне спиной, я развяжу руки.
Дед долго возился с веревкой, зубами развязывал узел.
- Вот и все. – Дед сплюнул на сено и вытер о колено губы. – Не заблудишься?
- Дидусю, а вы? Вместе давайте бежать.
- Не могу, я и так не долез бы до перекладины, а тут еще колодка на ногах.
- Я помогу…
- Не теряй времени. Гайдамаки меня спасут. Отыщешь атамана, скажешь – по дороге на Лысянку в Медвине стоит небольшой отряд, из войска главного региментария Стемпковского. Запомнишь, Стемпковского? И видно, он в Лысянке. Эти вот, которые нас взяли, кажется, кого-то ждут. Они не знают, где наши. Так и скажи атаману. – Дед наклонился и, отыскав Петрикову щеку, поцеловал его. – Спеши, сынок, не мешкай!
- Я, дидусю, утром вернусь с гайдамаками.
Петрик полез по стене и, схватившись руками за слегу, просунул в дырку голову.
Через мгновение он мягко соскочил на другую сторону хлева. Часовой сладко спал,
прислонившись к двери.
На рассвете Петрик выбежал из села Медвин. В потемках долго блуждал по полям, пока не набрел на гайдамацкий разъезд. Разъезд привел его в отряд Зализняка, который в это время находился в селе Дибровка. Несмотря на раннее время, Зализняка не нашли.
Бросились по соседним дворам, послали к Бурке, Шило, но никто не мог сказать, где он. Бурка уже хотел поднимать на ноги всех, как в это время в воротах показался Зализняк, ведя на поводу мокрого Орлика.
- Где ты был? Кобзарчука наши дозорные подобрали, - вскрикнул Бурка.
- Коня водил к пруду купать. Где хлопчик?
- В хате. Пойдем быстрее.
Теряясь и сбиваясь, Петрик рассказал, как они попали в руки шляхтичам, передал слова деда Сумного.
Максим задумался. Высек огонь, запалил трубку, прошелся по комнате.
- Дядя Максим, - Петрик умоляюще поднял глаза, - ехать нужно.
- Может, это сам Стемпковский в Лысянку перебрался? – высказал догадку Шило.
- Об этом и я думаю. Нужно все точно разведать. Если так – отрезать их от Лысянки, а потом сразу смять. Чтобы ни один человек не ускользнул. Следует послать дозор. Бери казаков, - обратился он к Шило, - заодно и кобзаря в Медвине освободишь.
Шило вышел.
- Сейчас дозор вышлем. Я сам с ним поеду. Не потревожить бы шляхту до времени.
- Дядя, - Петрик сорвался со скамьи, - они убьют дидуся, быстрее надо скакать.
Максим привлек мальчика к себе.
- Хорошо, отдохни, все сделаем, - он погладил его по белокурой головке и крепко поцеловал в лоб.
Где-то за выгоном загудел котел, созывая гайдамаков третьей сотни.
Петрика охватило отчаяние. “Атаман не хочет выручать деда, - подумал он. – А дидусь меня ждет. Я ему обещал приехать. Они его утром заберут с собой. Нет, я должен
163
задержать шляхту. Совру им что-нибудь…”
Никем не замеченный, Петрик выбежал из хаты. На улице, привязанные к колышку, под тыном щипали траву два оседланных коня. Петрик подбежал к одному, отвязал поводья. Конь послушно пошел за мальчиком.
- Ты куда? – окликнул Роман, который с рушником на плече шел от колодца.
- Атаман послал, - соврал хлопец.
Он был уже в седле. Ударив коня концом повода, конь скосил глаза и, сбившись с ноги, рысью пошел со двора. Петрик хлестнул коня другой раз, третий, припал к шее, ослабил повода.
- Это же Буркин конь, Петрик, стой! – крикнул Роман, видя, что тот не слушает его, бросился к другому коню.
Услышав громкий стук копыт, со двора выбежали Зализняк и Бурка.
- Конь мой где? – спросил есаул.
- Хлопец поехал, - кинул в сторону джура Зализняка. - А на другом вслед за ним поскакал Роман.
Максим и Бурка переглянулись.
- Он к деду поехал. Орел – не хлопец. Не страшно, туда Шило сам с сотней отправился. Василь, давай Орлика.
Через минуту Зализняк мчался полем. Быстро-быстро отбегали назад придорожные кусты, ветер трепал полы кунтуша, свистел в ушах, бил в лицо конской гривой.