- Смотри, - крикнул Роман своему соседу, - пан наш первым доскачет!
Все напряженно следили за скачкой. Но через несколько минут гончие, а за ними и
61
охотники, скрылись за холмом, и до казаков долетел лишь собачий лай, а несколько позже приглушенные выстрелы.
Обед собирали в лесу. Так велел пан еще с вечера – обед под открытым небом.
Гремела музыка, лакеи расставляли под соснами столы, разводили костер. Казаки и
дворня нарубили себе сосновых веток, понабросав их на снег, постлали на них киреи.
Повара разливали в деревянные миски горячий кулеш. Роман разостлал свою кирею для двоих – для себя, и для деда Студорака. В одном кругу с ними сидели еще два доезжих – один из них был известный на всю волость охотник – и три казака.
- Собаки сегодня словно побесились, - пристроив посередине большую миску, сказал Студораки, - одна повод перервала. Или она его раньше перегрызла…
Старик прервал речь. Просекой прямо к ним шел пан. Все повскакивали, но Калиновский махнул рукой, чтобы продолжали обед. Откинув полу шубы, он присел между Романом и дедом Студораки.
- Налей всем по чарке, кулешу мне дай, - подозвал он одного из поваров. – Я пришел пообедать с настоящими охотниками. – Пан повернул голову к доезжим. – Отец мой был заядлым охотником, и мне его страсть передалась. В нашем охотничьем деле не только умишко надобно, но и чутье особенное. Вот такое, к примеру, как у тебя, - кивнул он головой на Студораки и, приняв из кухаревых рук рог с горилкой, поднял его. – Выпьем за удачу.
Все выпили, закусили квашеной капустой. “Вот это так, выпил и не поморщился, - отметил Роман. – Как казак добрый”.
- Я с самого начала видел – будет удача. – Калиновский поставил на колени небольшую мисочку с кулешом. – Как только первого волка затравили. Подъехал, взглянул – лежит он на боку и язык прикусил.
- Прикушенный язык – верная примета удачи на охоте, - подтвердил один из доезжих.
Дальше разговор перешел на сегодняшнюю охоту, вспомнили, какая гончая взяла первого волка, как упал с коня один из панов. Калиновский кончил есть. Вытер платочком закругленные вверх усы, стряхнул с куртки крошки.
- Хороший кулеш. Кто это такой вкусный приготовил?
- Секлетля, кухарка для застолья, - ответил один из казаков.
- Позовите ее.
Казаки подвели пожилую женщину. Вытирая о фартук руки, она низко поклонилась пану.
- Ты прямо княжью еду приготовила, - Калиновский сунул руку в карман. – Ты всегда такую варишь?
- А как же, паночку, всегда такую подаем.
- На вот тебе рубль. И впредь такую вари.
Роман сидел как зачарованный.
“Правду говорили, пан очень добрый”, - думал он.
И утренний случай с конем совсем изгладился из памяти.
Вечером в имении снова был банкет.
62
XI
Студораки, Роман и Таня проводили время за игрой в карты.
- Снова у тебя лишние карты остались, - хитро прищурил глаза дед Студораки. – Не везет тебе, Роман, в карты.
- Кому в карты не везет… - улыбнулась Таня.
Роман кинул быстрый взгляд на девушку, густо покраснев, стал собирать карты. Ему действительно не везло сегодня. И не только сегодня. Вчера, когда приходилось играть с дедом Студораки и Таней, Роман чаще всего оставался в дураках. Эту девушку прямо невозможно было обыграть: она словно знала, с какими картами остался Роман, и часто, наверное, нарочно доигрывала с ним один на один. И, конечно, обыгрывала его. Роман злился, давал себе слово впредь внимательно следить за картами, но снова сдавать приходилось ему. На этот раз он, быть может, и выиграл бы, но не хотелось оставлять в дураках деда, хотелось непременно выиграть у Тани.
- Еще раз сыграем? – предложил Роман
- Надоело уже, да мне и идти пора, - пряча в карман карты, поднялся Студораки.
Таня накинула на плечи платок и пошла к двери вслед за дедом.
- Таня, я хотел тебе что-то сказать, - остановил ее Роман.
- О картах?
- Ты вечером, как управишься, выйдешь в сад, туда – к груше?