понимаешь все? Ох, и заживем, когда приеду! – Он взял ее руку и крепко сжал в своей. –
Иди сюда… ко мне.
- Не надо, - чуть слышно прошептала она. – Максим, ты будешь беречь себя для меня, будешь? Обещай.
- Обещать? Этого не могу, Оксана. Я же атаман, на меня все смотрят. Хотя зря свою голову я никогда не подставлю. А ты себя береги. Всякие люди есть. Ты ведь моя невеста, это все знают. Я буду вести о себе присылать, сам, когда можно, буду наведываться.
- Любимый мой! Без тебя я жить на свете не смогу! Твоя любовь – единственная моя отрада, единственное утешение! – голос Оксаны понизился до неразборчивого шепота. Она поправила под головой Максима шапку и легла рядом с ним.
XIX
Вскоре отряд возрос до 70 запорожцев, он и избрал Максима Зализняка своим полковником. Позже к ним присоединилось еще 300 добровольцев “из казаков и мужиков польских”, то есть из надворных казаков и селян.
Прежде чем прибегнуть к серьезному выступлению в районе родной Медведовки, Зализняк устроил в монастыре ритуал освящения казацкого оружия.
Кстати, гайдамаки в основном предпочитали называться казаками. Но против этого выступило казачество, значительная часть которого пыталась дистанцироваться от гайдамаков, даже зачастую прибегая к слишком жестоким методам борьбы.
Так вот, освящение оружия произошло, а вместе с ним произошло и освящение гайдамацкого движения в Украине, славной и одновременно жахитливой Колиивщины.
Чтобы достичь успеха, повстанцам нужен был тщательно разработанный план и постоянная координация их действий. Дело в том, что польские войска были расположены по всей Украине небольшими отрядами – в сотню или две воинов. Кроме того, пускай не больше, но были армии магнатов, так называемая “надворная милиция”, образование из казаков – они должны были защищать имущество пана от захвата его бандами соседних панов или гайдамаков. Учитывая все это, украинские повстанцы распределили свои силы на отдельные отряды, которые должны были действовать совместно или отдельно. На Зеленые Святки, 29-го мая (старым стилем 18-го мая) 1768-го года план был готов в полном объеме. Было куплено много вооружения.
До выхода в поход Зализняк перед большой численностью прихожан сразу после службы прочитал очень интересный тайный документ, известный как “Золотая грамота”. Этот документ, как будто бы полученный из рук самой московской царицы тогдашним
игуменом Матронинского монастыря Мелхиседеком Значком-Яворским. В документе
царица призывала всех православных украинцев к вооруженному восстанию против
Польши. Нет сомнения, что это был поддельный документ. Оригинала “Золотой грамоты”
99
никто не видел. Однако этот документ был прочитан, чтобы побудить украинцев и подтолкнуть их к борьбе с поляками.
XX
Человек тридцать переодетых гайдамаков должны были добраться вместе до Смелы, и уже оттуда группами по три-четыре человека разъехаться по селам. В каждой такой группе имелся один грамотный человек, он должен был читать крестьянам универсал. Гайдамаки были одеты в форму надворной стражи. И хотя старшим над ними Зализняк назначил атамана Шилу, Роман попросил, чтобы сотником надворной стражи одели его. Шило, спокойный, степенный человек, согласился с радостью. “Лучше я буду играть малую комедию, чем большую”, - сказал он. Но Роман, себе и другим на забаву, скоро стал злоупотреблять своим положением. Когда они проезжали через какое-нибудь село, он вел себя на людях надменно и высокомерно, как будто и в самом деле был сотником отряда, требуя от переодетых гайдамаков почтительного отношения к себе. Гайдамаков распирало от смеха, когда он в одном селе погнал в корчму за горилкой самого Шилу. Разгневанный сотник, как только они выехали за село, остановил коней, потребовал Романа снять с себя сотницкую одежду и отдать ему.
Отдав сотницкую одежду, дальше Роман ехал, скучая. Затем он остановился на нескольких запорожцах из гайдамацкого отряда, которые затеяли игру. Каждый из них по очереди разгонял коня и, кинув шапку, на скаку ловил ее. Кто же не успевал поймать, должен был в первой же корчме угостить за свои деньги товарищей. Долго из них никто не проигрывал. Только на третьем заходе один из запорожцев неудачно перехватил поводья, и шапка, скользнув по локтю, упала на землю. Вокруг раздались довольные выкрики.