Диск у меня над головой выглядел совершенно безобидно, но я поняла, что он функционирует, когда Трент посмотрел на него и побледнел. Наверное, вторым зрением взглянул.
– Вам этого не пробить, – сказал он. – Но это и не нужно. Вы можете поставить круг защиты, достаточно большой для нас обоих?
Я вытаращила глаза:
– Ты хочешь выехать на круге защиты? Ты спятил! Стоит мне его пальцем тронуть, и он рухнет!
– Каков размер вашего круга, Морган? – разозлился Трент.
– В прошлый раз тревога сработала, едва я глянула на этот диск!
– Ну и что?! – рявкнул он. Его спокойствие наконец-то дало трещину. Приятно было видеть, как он вышел из себя, но в данных обстоятельствах меня это не радовало. – Запустите вы эту тревогу! Диск вам не помешает залезть в линию и создать заклинание, он только поймает вас на этом. Да стройте же этот проклятый круг!
– Ой! – Я смотрела на него, поняв наконец, но первая дикая надежда уже рассеялась.
Не могла я подключиться к линии и сделать круг защиты – я же на воде.
– Э-гм, сделай его сам. Он даже вздрогнул:
– Я? У меня добрых пять минут на это уйдет с мелом и свечами.
– Да что же ты за эльф тогда? – бросила я с досадой.
– А вы что за агент? – парировал он. – Вряд ли ваш бой-френд будет на вас в обиде, если вы через него возьмете энергию из линии для спасения своей жизни. Быстрее, Морган, время кончается!
– Не могу!
Я развернулась на каблуке. За пуленепробиваемым стеклом сиял огнями Цинциннати.
– Наплюй на свою дурацкую честь, Рэйчел! Нарушь слово, или мы уже мертвецы!
. Я с несчастным видом обернулась к нему. Он думает, что это я ради чести? – Не в этом дело. Я не могу больше брать из линии через Ника. Демон разорвал нашу с ним связь. Трент посерел.
– Но ты же меня стукнула энергией в машине. Там было больше, чем может удержать колдун в своем ци.
– Я свой собственный фамилиар, блин! У меня с демоном сделка была, что я стану его фамилиаром, а он будет свидетелем против Пискари, вот я и научилась запасать для этого энергию. Да, у меня этой энергии тонны, но круг требует постоянной связи с линией. У меня не получится.
– Ты – фамилиар демона?
На его лице отразился ужас, ужас передо мной.
– Уже нет! – заорала я, злясь, что пришлось вообще об этом рассказывать. – Я выкупила свою свободу, ясно? И хватит обо мне! Но фамилиара у меня нет, а через воду я не могу подключиться к линии!
Из сумочки приглушенно зазвонил мой телефон. Трент уставился на меня:
– Чем ты купила себе свободу?
– Молчанием. – Пульс у меня стучал молотом. Какая разница, если Трент узнает? Мы сейчас оба погибнем.
Прищурившись и сжав губы, будто что-то решил, Трент снял пальто, спустил рукав, расстегнул запонку и обнажил руку выше локтя.
– Ты не фамилиар демона? – спросил он тихим, тревожным шепотом.
– Нет! – Меня трясло, я смотрела перед собой, мало что соображая, и тут он поймал меня за руку чуть ниже локтя.
– Эй! – – крикнула я и попыталась выдернуть руку.
– Работай так, – сказал он мрачно. Крепче сжав мне руку, свободной рукой он заставил меня взять его за запястье – как делают акробаты, когда строят пирамиду. – И не заставь меня об этом пожалеть, – буркнул он, но тут у меня глаза стали круглыми от хлынувшего в меня потока энергии. – Черт побери! – ахнула я, чуть не упав.
Это была дикая магия, несущая в себе неуловимый привкус ветра. Трент соединил свою волю с моей, подключился к линии через своего фамилиара и отдавал энергию мне, будто мы были одним целым. Линия, идущая через него и ко мне, приняла оттенок его ауры. Она была чистая и ясная, с привкусом ветра, как у Кери.
Трент застонал, и наши взгляды встретились. Его осунувшееся лицо было покрыто потом. У меня ци наполнилось, и хотя лишняя энергия возвращалась обратно в линию, то, что я уже накопила, очевидно, жгло Трента насквозь.
– Бог мой, – сказала я, искренне жалея, что не могу сдвинуть это равновесие. – Трент, прости.
Между трудными судорожными вздохами он выговорил:
– Ставь круг.
Покосившись на часы, висящие у него из кармашка, я произнесла заклинание. Мы оба качнулись, когда бегущая сквозь нас сила схлынула. Я ни на йоту не расслабилась, когда вокруг нас расцвел пузырь энергии лей-линий, только посмотрела на часы Трента, но не увидела, сколько осталось времени.
Трент отбросил волосы с лица, не выпуская мою руку. Изможденными глазами он посмотрел через пузырь с золотистыми извивами на лежащих вне его людей. Лицо его было пустым. С трудом сглотнув слюну, Трент крепче сжал пальцы на моей руке. Ясно было, что его больше не жжет, но давление постепенно выравнивалось до предыдущих уровней.
– Огромный круг, – сказал он, глядя на переливающуюся энергию. – И вы можете держать неначерченный круг такого размера?
– Могу, – сказала я, не глядя ему в глаза. Там, где он касался меня, покалывало кожу, и оттуда расходилось тепло. И мне такая близость не нравилась. – И я хотела поставить большой, чтобы у нас был какой-то люфт, когда ударная волна дойдет. Как только ты меня отпустишь, или я его коснусь…
– … он рухнет, – договорил за меня Трент, – я знаю. У вас речевое возбуждение, Морган.
– Заткнись! – прикрикнула я на него, нервничая, как пик-си в лягушатнике. – Может, ты и привык, что вокруг тебя бомбы рвутся, а у меня это первый раз!
– Да заткнись ты! – рявкнула я.
Надеюсь, глаза у меня не были такие перепуганные, как у него. Если мы переживем взрыв, то еще его последствия надо будет пережить: летящие обломки судна и ледяная вода. Отлично.
– Э, сколько еще? – спросила я, слыша сама, как дрожит голос. Снова зазвонил телефон.
Трент посмотрел вниз, на часы.
– Десять секунд. Может быть, нам лучше сесть, пока не упали.
– Верно, – ответила я. – Очень хорошая иде…
Глухой удар сотряс пол, я прижалась к Тренту, цепляясь за него изо всех сил. Пол ударил нас снизу, мы упали. Трент вцепился мне в плечо, притянул к себе, не давая откатиться в сторону. От него пахло шелком и лосьоном после бритья.
У меня желудок провалился вниз, вокруг нас вспыхнуло пламя. Я завопила, уши у меня оглохли, а вокруг творилось нереальное, беззвучное движение, мы поднимались с пола, а корабль разваливался на части. Ночь разорвалась на клочья черного неба и красного пламени. Дрожь разрушающегося круга прошла сквозь меня, и мы рухнули.
Трента от меня оторвало, я заорала, когда надо мной промчался огонь. Оглушенные взрывом уши наполнила вода, стало невозможно дышать. Я не горела, я тонула, и было не горячо, а холодно. В дикой панике я стала отбиваться от навалившейся на меня тяжести воды.
Но не могла двигаться. Не знала, где верх – была только темнота, полная пузырей и обломков. Мое внимание привлек тусклый свет слева; я собралась и нацелилась на него, сказав мозгу, что это поверхность, хотя мне казалось, что это не вверху, а сбоку.
Боже, пусть это будет поверхность.
Я вырвалась из глубины, уши по-прежнему ничего не слышали. Меня обдало леденящим холодом, я ахнула, и воздух ножами ворвался в легкие. Еще один благословенный вдох, и больно стало уже от холода,
Вокруг все еще падали куски судна. Я заплюхала руками по воде, счастливая, что на мне платье, в котором можно двигаться. Вода на вкус была как нефть, и то, чего я наглоталась, лежало в животе камнем. – Трент! – крикнула я, слыша себя как через подушку. – Трент!
– Я здесь!
Стряхнув с глаз мокрые волосы, я обернулась – и испытала облегчение. Было темно, но среди плавающего льда и дерева я увидела Трента. Волосы облепили его, но с виду он был цел. Дрожа, я стряхнула с ноги оставшуюся туфлю и двинулась к нему. Неровно плескал дождь из обломков судна – как это они все еще падают? Тут между нами их столько, что два таких корабля построить можно.