— Да, — согласилась я.
Её голос был тихим.
— Ты должна с ним остаться. С ним ты счастлива. Я могу переехать в одну из других их квартир, если это действительно самое безопасное место.
Обида и гнев, которые я похоронила, чтобы справиться с этой дерьмовой ситуацией, всплыли на поверхность, и мое горло сжалось.
— Я не могу. Он солгал мне.
— О чём?
— Он никогда не говорил мне, что мы в опасности. Я не знала, что за вами следят люди, чтобы вас обезопасить. Не знала, что мне нужно беспокоиться.
— Это не ложь, Татум. Ложь причиняет боль. Рафаэль не рассказал тебе всего, но не он причинил тебе боль, а ситуация. Мы с Бринн знали, что его парни следят за нами. Они не были хитроумными. Я ускользнула от них, чтобы встретиться с Эваном без наблюдения, потому что он сказал мне, что хочет уединиться. Мои глупые решения — это моя вина, и ничья больше.
— Он всё равно должен был мне сказать. Я верила, что он скажет мне, если я буду в опасности или если вы, девчонки, будете в опасности. Я не могу просто так это оставить. — я закончила перекладывать содержимое контейнера со льдом в морозильную камеру, затем открыла дверь и вытащила контейнер наружу.
Когда дверь снова закрылась, Майли сказала:
— Я поняла. Просто хочу для тебя лучшего. Он хороший парень, и он тебя любит.
— Если и так, то он никогда мне не говорил. — я осмотрела пакеты с кровью и обнаружила, что они в основном разморожены. — Как думаешь, можно разогреть кровь в микроволновке?
Майлз фыркнула.
— Один тех вопросов, которые мы никогда не думали бы задавать.
Я улыбнулась.
— Спрошу Зандера.
Почти сразу после того, как я отправила сообщение, он ответил утвердительно с инструкциями. Он добавил, что, когда забирал кровь, его предупредили, чтобы он не разогревал слишком долго, иначе она не сможет её проглотить.
— Ты предпочитаешь пить из пакета или из чашки? — спросила я.
— Сейчас я не заслуживаю чашки. Принеси пакет.
— За это ты получишь чашку. — я с размаху открыла шкаф и достала один из несомненно дорогих стаканов Рафаэля. — Шикарный.
Это вызвало у меня ещё одну небольшую улыбку.
— Ты стала счастливее с тех пор, как переехала к нему. Не отпускай его так легко.
Дверь открылась, и Бринн проскользнула внутрь, пока Майлз заканчивала разговор. Её глаза засияли, когда она увидела, что Майли проснулась и встала, но она не придала этому значения.
— Кого ты так легко не отпускаешь?
— Рафаэль. Она хочет его бросить.
— Я не могу его бросить. Мы связаны навсегда. Он, наверное, ударит любого другого парня, с которым я попытаюсь встречаться. Я хочу побыть с ним наедине, чтобы решить, могу ли я вообще доверять ему после того, как он столько всего от меня скрывал, — поправила я.
— Пространство может быть полезным. — Бринн направилась к дивану, и Майли посмотрела на неё.
— Оставайся там.
Бринн остановилась и растерянно моргнула.
— Твой милый человеческий образ слишком хорошо пахнет для неё, — объяснила я за Майлза, которая скривилась, но кивнула.
Бринн отступила назад и опустилась на один из барных стульев.
— Как ты?
— Лучше. — Майли немного расслабилась. — И пространство — это хорошо, если только Рафаэль знает, что ты не пытаешься покинуть его навсегда.
— Рафаэль не позволит ей покинуть его навсегда. Он же её пара, — с готовностью заявила Бринн. — Мы должны сделать ставки на то, сколько времени он даст ей, прежде чем снова втянет в свою жизнь.
Губы Майлза изогнулись в улыбке.
— На что поставим?
— Ты же не поставишь на то, что я вернусь к парню, который не сказал мне правду о том, что я в опасности, — ответила я, доставая из микроволновки первый пакет с кровью. — Если бы я знала, то была бы более подозрительна по отношению к Эвану. Я бы тебя предупредила.
— А я бы не послушала, — без обиняков заявила Майли.
— Она довольно упряма, — заметила Бринн.
— Мы все довольно упрямы, но всё равно прислушиваемся к советам друг друга.
— Я думала, что влюбилась. — она снова повернулась к окну, её взгляд задержался на горах. — Через несколько дней. Как же это глупо. Я больше никогда не буду заниматься сексом. Он слишком сильно испортил мой разум.
— Август только что занял мою свободную кровать, так что мы можем быть грустными и одинокими вместе со всеми нашими кошками и собаками, — предложила Бринн.
Я фыркнула.
Майлз поморщилась.
— Ура.
Я наполнила кровью второй стакан и поднесла оба к ней. Её гримаса стала ещё сильнее, когда она приняла их, но закрыла глаза. Её ногти стали острее, и я заметила слабые очертания татуировок, появившиеся на её коже, когда она взяла стаканы.