Оглядевшись, я затаил дыхание. В этот момент сотрудник кофейни принялся вешать на стену объявление о поиске работника на полставки. Вот так совпадение! С колотящимся от волнения сердцем я сел за стойку.
Приклеив объявление, сотрудник принес мне меню и воду. Ему было лет пятьдесят. Невысокого роста, с беспечным выражением лица, а прямо в центре лба довольно заметное родимое пятно. Я пробежался глазами по красиво оформленному меню и, сверив цену, сделал заказ:
— Кофе, пожалуйста.
— Хорошо.
Мужчина зашел за стойку. Я внимательно следил за тем, как он заваривает кофе.
— Простите… Вы хозяин кофейни?
— Ага. Называйте меня мастером. Это была моя мечта — стать владельцем кофейни и мастерски варить кофе.
Он поставил фарфоровую чашку на стойку. По небольшому помещению разнесся насыщенный аромат. Мне хватило одного глотка, чтобы принять решение. Я встал со стула:
— Не могли бы вы провести со мной собеседование? Я хочу здесь работать.
Владелец секунд пять молча смотрел на меня с серьезным видом, а потом сказал:
— Хорошо. Вы приняты в штат.
Я в недоумении раскрыл рот. Я даже не сказал ему своего имени. Еще и не на подработку взял, а в штат?
— А как же резюме или рекомендации?
— Не нужно. Я сам все вижу. Хотите все-таки на полставки? Не очень удобно работать в штате?
— Да нет…
— Тогда решено.
Владелец вышел из-за стойки и быстро снял объявление о поиске сотрудника.
Вот так я получил работу в кафе «Марбл», и вскоре хозяин сказал:
— Я некоторое время буду отсутствовать, так что управляйся тут сам, Ватару, — а потом добавил: — Я уже собирался отдать эту кофейню кому-нибудь. Но хорошо, что ты появился раньше, чем я решился.
— Но разве вы не мечтали варить кофе в собственной кофейне?
На мой растерянный вопрос он ответил как-то загадочно:
— Когда мечты исполняются, они становятся реальностью. А я люблю мечтать. Вот и все.
С тех пор я уже два года заведую кафе «Марбл».
Разумеется, хозяином остается владелец, а я как бы управляющий. Конечно, очень странно то, что мне вдруг поручили заправлять целой кофейней, но сама абсурдность ситуации не дала мне даже возможности усомниться. Если в ресторане на все имелись четкие инструкции, то здесь владелец лишь научил меня закрывать смену.
Пока я проходил через множество сложностей и совершал ошибки, количество постоянных посетителей постепенно росло: меня по-матерински полюбила одна бабуля, частенько заглядывал мужчина с ребенком на обратном пути из детского сада. Я все оформил по-своему, а владелец лишь иногда менял картины на стенах или сидел за стойкой со спортивной газетой, точно посетитель.
Все, что у меня есть, — съемная студия на втором этаже и эта кофейня. Но меня вполне устраивает мой маленький мир. Комната старенькая и небольшая, однако мне нравится, что я довольно легко могу себе что-то приготовить на плите с двумя газовыми конфорками. И конечно, я очень люблю кофейню. К тому же мне выпала честь влюбиться в умную гостью с каштановыми волосами.
Наверное, сотруднику заведения не стоит влюбляться в посетителя. Впрочем, нет ничего плохого в безответной любви. Как бы сказал мастер, «я люблю мечтать». Когда тебе кто-то нравится, это придает силы. Так что я буду делать все возможное, пока могу. Например, готовить для нее вкусное какао по четвергам. И все.
Во второй половине июля, сразу после сезона дождей, установилась прекрасная погода.
Четверг. Три часа дня. Я с нетерпением ждал момента, когда, как обычно, откроется дверь.
Но госпожа Какао сегодня выглядела совсем иначе. Вид у нее был очень усталый, на плече висела объемная сумка. Как назло, на ее любимом месте уже сидела посетительница — явно интеллигентная женщина в строгой блузке и узкой юбке. На столе перед ней были разложены книги, но сама она что-то делала на планшете. Госпожа Какао посмотрела на нее, развернулась и направилась к пустующему столику в центре.
Я принес ей воду и меню, но она, вопреки жаркой погоде, заказала какао и, мельком взглянув на меня, сразу опустила глаза в стол.
Когда я подал ей какао, она тихо склонила голову. Ни книги, ни писем, ни ручки не было. Она просто смотрела на край стола.
Я случайно заметил. Заметил, как по ее щеке скатилась слеза.
Я хотел подбежать к ней. Но не мог.
Я был для нее не более чем кнопкой на автомате по продаже еды и напитков. Она была красивой и хорошо воспитанной девушкой, бегло разговаривала на английском, явно долго жила за границей или несколько раз ездила туда. Наверное, тот, с кем она переписывалась, был ее возлюбленным, который жил далеко. Из общего со мной у нее было только кафе. Сама же она принадлежала далекому-далекому миру.