Со временем, особенно если вы никуда не торопитесь, вы начинаете понимать, что это отсутствие духа сотрудничества, эта отстраненность, эта сосредоточенность на собственных заботах — поистине благословение для Флоренции, осеняющее ее ореолом святости. Это один из немногих городов, где в храмах можно подолгу и беспрепятственно бродить и рассматривать произведения искусства. После уличного грохота в церкви вас окружает невероятный покой, так что вы невольно начинаете ходить на цыпочках, опасаясь нарушить тишину, отвлечь от молитвы нескольких старушек, едва различимых в полумраке. Вы можете провести час, два часа в великих церквях Брунеллески — Санто Спирито и Сан Лоренцо, — и никто с вами не заговорит и не обратит на вас внимания. Туда не заходят туристические группы с гидами; они идут в капеллу Медичи со скульптурами Микеланджело. Церкви размером поменьше — Санта Тринита, Санта Феличита, Оньиссанти, Сантиссима Аннунциата, Санта Мария Маддалена деи Пацци, Сан Джованнино деи Кавальери — туристы посещают редко; то же можно сказать и о капелле Пацци во дворе Санта Кроче, и о капелле Барди в той же церкви с потрясающими, недавно отреставрированными фресками Джотто; в капелле еще не сняты леса, и посмотреть на фрески удается только искусствоведам, их друзьям и родственникам. Стоящий на холме храм Сан Миньято большинству путешественников кажется слишком отдаленным; обычно они говорят, что не заметили его. А большие храмы ордена доминиканцев Санта Мария Новелла и Санта Кроче, и огромный Дуомо, где Савонарола выступал с проповедями перед десятитысячными толпами, легко поглощают туристические группы, так, что и следа не остается. Тогда туристы начинают жаловаться, что эта архитектура их «подавляет». Они находят ее «холодной», «неприветливой».
Что же касается музеев, то они отличаются самой скверной организацией, самой скверной экспозицией в Италии — они просто возмутительны, как говорят сами флорентийцы, не скрывая при этом некоторой гражданской гордости. Единственное исключение из этого правила, новый музей, открытый в старом Форте Бельведере[20], с его светлыми стенами, удобными для осмотра прохладными залами, где произведения искусства не громоздятся друг на друга, сразу же вызвал бурные споры, как и новые залы Уффици, якобы слишком белые и строго упорядоченные.
Если же вы захотите полюбоваться видами на улице, то обнаружите, что знаменитые разноцветные памятники с геометрическими узорами — Баптистерий, кампанила Джотто, Дуомо, фасад Санта Мария Новелла — покрыты грязью и пятнами сырости. В конце концов, Дуомо и кампанилу решили помыть, но это длительный процесс, растянувшийся на многие годы; к тому времени, когда фасад Дуомо наконец отмоют, сзади собор снова станет грязным. А пока что здания из зеленого, белого и розового мрамора скрыты за строительными лесами, а вокруг них снуют автомобили. Крыша Бадии — древнего аббатства бенедиктинцев, где похоронен «добрый маркграф» Уго Тосканский (дантовский «великий барон»)[21] и которое сегодня частично встроено в здание полицейского участка, — так сильно протекает, что в дождливые воскресенья прихожанам церкви Бадия приходится слушать службу под зонтиками; а ведь именно здесь во время мессы Данте любовался Беатриче. Многие из исторических дворцов, по-прежнему остающихся в частном владении, например, дворец Бартолини-Салимбени, буквально рассыпаются на куски[22]. У города нет денег на реставрацию; у Дирекции изящных искусств тоже нет денег; частные владельцы говорят, что и у них нет денег.
20
21
Немецкий маркграф