- Чем ты опять недоволен? - Сергей Александрович обиженно сопит, не сводя с меня своих маленьких, близко посаженных серых глазок. Сереженька. Ему не нравится официоз, он любит, когда я к нему на равных, без тени отвращения, даже почти с любовью. Правда, он должен быть в курсе, что я его ненавижу, ведь не мог же он поверить в сказку, которую сам и придумал?
- Не понимаю, о чем ты.
Все я прекрасно понимаю. Понимаю до блевоты, до скрученного спазмами желудка, который я готов выплюнуть, проведя через гортань, через глотку.
- Ты опять напился. Ты пил всю неделю, пока мы отдыхали на Мальдивах, потом в самолете, а теперь тут, в Москве. Скажи пожалуйста, почему ты спиваешься?
- Я не спиваюсь. - Фыркаю. - У меня отпуск, я что, не имею права расслабиться?
- Ты имеешь право делать все что угодно, только смысл ехать на Мальдивы тогда было? Мог бы и здесь пить, не выходя из квартиры.
Если бы ты поехал на Мальдивы, а я остался в Москве, я бы и не пил. Неужели непонятно?
- А как еще отдыхать надо? - Пьяно гогочу, Сереженька морщится. Мне нравится смотреть на его недовольную морду.
- Как угодно. Но не нажираться же до такого состояния, чтобы падать лицом в пол! Или тебе Мальдивы не угодили? Ты же сам сказал, что хочешь туда поехать.
Ага, а ничего, что у нас было только два варианта: Сейшелы и Мальдивы, а мне они на одно лицо?
- Может, мне все не угодило? - Я уже не контролирую свой язык, и это очень, очень плохо. Мой любовник замирает.
- И что тебе не угодило?
- А как бы ты жил на моем месте? За чужой счет?
- Наслаждался бы жизнью. - Вполне серьезно сообщает Серёженька, и его глаза загораются. - Ты живёшь в шикарной квартире, ездишь на тачке представительского класса, деньги есть, отдых на самых престижных курортах. Что ещё надо?
Он либо идиот, либо издевается. Но вступать в спор, значит, разозлить. А оно мне надо? Все равно ни черта не поймёт. Потому что понимать не хочет.
- Прости, просто я не умею, видимо, ценить, что есть.
Я вру. Это не раскаяние за хамство и испорченный отдых, это желание замять надоевший нам обоим разговор.
- Я не знаю, что тебе еще нужно. Скажи мне.
Что мне нужно? Чтобы ты свалил куда-нибудь!
- Если я тебя не устраиваю, то можешь найти кого-то другого.
Говорю резко, но в то же время, с надеждой, что, может, он и сам задумается заменить меня кем-то более благодарным? Сколько можно терпеть мои выходки?
- Тише, тише… - Рука Сереженьки поглаживает мне яйца, но убрать я её не могу, хотя мне противны его прикосновения. Отвожу глаза, чтобы скрыть ненависть, которую мне не дано на него выплеснуть. - Я не хочу тебя учить жить… Но, Олег, я боюсь за тебя. Ты пил всю неделю, потом лез в море, я боялся, что ты утонешь… А ты мне живой нужен. - Сереженька подымается, расстегивает мне ширинку, и, глядя снизу вверх, запускает свои наманикюренные пальцы мне в трусы. - Не надо глупостей, прошу тебя.
***
Слон - большое животное, а человек по сравнению с ним - крохотное. И я всегда удивлялся в детстве, как человеку удаётся приручать слона? А сейчас не удивляюсь, совсем не удивляюсь.
***
Вот уже больше года я сожительствую с Сергеем Александровичем. Он мой шеф и мой любовник. Даже не знаю, как я вытерпел эти четырнадцать месяцев его голубой любви, но, судя по всему, мне ещё терпеть и терпеть. Его все устраивает: он знает, что с его внешностью и мерзкой душонкой единственный человек, кто его полюбит - это мама. Так что с иллюзиями он давно расстался. Я, правда, тоже.
Мы засыпаем в одной кровати, в одной кровати просыпаемся. Вместе завтракаем, вместе ходим в рестораны и спортзал. Но фитнес идёт на пользу только мне. А что может исправить его огромный рахитичный живот, толстую, почти бабскую, задницу и жирные кривые ноги, я даже не знаю. На этом фоне его лысина уже не кажется чем-то уродливым. Все прекрасно дополняет друг друга, включая толстый нос в форме картошки и розоватые, пухлые губки. Он ниже меня на голову и старше на пятнадцать лет. А эти губы я целую каждое утро и каждый вечер. И трахаю его в жирную задницу два раза в неделю. И уже почти не чувствую отвращения.
Я устроился в “Нефтепромлогистик” пару лет назад, на должность инженера эксплуатации, хотя какой я инженер? Я просто обслуживаю офисное здание. Это я слежу, чтобы лампочки всегда горели, проводка не шалила, розетки не бились током, туалеты не текли, а стены плесенью не покрывались. Организация переехала тогда в новое здание и эксцессов было много. Я постоянно устранял недоделки после ремонта. Здание изначально было старым, строилось еще в советские времена, поэтому в подвалах постоянно стоит вода, а плесень так и норовит покрыть стены.
На работу меня принимали начальница отдела кадров и Сергей Александрович - исполнительный директор. Мне в первый же день он не понравился. Точнее, не сам он, скорее, его взгляд, похотливо-оценивающий. Я не был наивен, то, что будущий шеф - гей было понятно сразу. Но какое мне дело до чужой ориентации? Не в бордель же устраивался. Мне и в страшном сне не могло присниться, что придётся спать с ним.
Я отработал больше полугода и, если не считать пары эксцессов, проблем с Сергеем Александровичем не возникало. В первый раз шеф попросил сменить лампочки в кабинете с холодного света на тёплый. Видите ли, ему глаза режет. Надо, так надо. Я возился в его кабинете минут двадцать, все это время шеф смотрел на меня, а точнее, на мою задницу.
- Тебе платят всего тридцать пять тысяч. - Вдруг произнёс он. - Как ты живёшь на эти копейки?
- А премии? - Я тогда весело рассмеялся. - Иногда до пятнадцати доходит, а я один, много мне надо?
- У тебя что, ни жены, ни девушки?
- Пока не сложилось. - Я пожал плечами и спустился за новой лампой.
- Конечно, кому нужен инженер? - Колко ответил Сергей Александрович, обходя меня, пока я, задрав руки и балансируя на стремянке, вставлял лампу.
- А то все бабы по директорам убиваются. - Меня его слова не задевали, я был внутри лёгок, как перышко.
- И по кому же они убиваются?
- Одним нужен директор, другим - инженер. - Я слез со стремянки и взял в руки экран светильника. - Только неудачники считают всех женщин продажными.
- Ты на меня намекаешь? - Глухо отозвался директор. Я прикусил язык. Уж чего я не хотел, это портить с ним отношения.
- Нет, конечно. Но если вы директор, то как узнаете, вешаются ли девушки на обычных парней? Каждый черпает из своего опыта.
Сергей Александрович захохотал в голос, я же продолжал работу, стараясь больше не влезать в разговор с ним. Его настрой мне не нравился. Надо было поскорее закончить и уйти.
- Но ты-то мужик видный. - После некоторого молчания снова заговорил Сергей Александрович. - Руки какие, плечи. Ты в спортзал ходишь?
- Мне достаточно просто работать физически, и все.
- А в армии служил?
- Вы же мой военник видели. - Я усмехнулся. - Все служили, я служил.
Директор кивнул, а я, закончив работу, присел на корточки и начал убирать в кармашки пояса инструменты. Осталось попрощаться и уйти, когда произошло то, чего я никак не ожидал. Я взял в одну руку стремянку, в другую - аккуратно сложенные лампы, когда почувствовал горячую ладонь на своей заднице. И шепот, под самым ухом.
- Я тебе буду платить сверху столько же, сколько ты получаешь сейчас. От тебя требуется всего лишь час, раз в неделю.
Я резко повернулся к директору, невольно заставив его убрать руку и даже не сообразил сразу, какого рода услуги он от меня хочет.
- Ремонт на даче, в квартире?
Сергей Александрович мерзко заржал, а до меня, наконец, начало доходить.