- А вы мне точно ничего не сделаете?- я стараюсь незаметно приблизиться к предбаннику, чтоб улизнуть от страшного духа.
- Сказал же, не трону … ты все, как положено, сделал … чёрную курицу под порогом
закопал, а сейчас в предбаннике жена моя – обдериха, чёрный хлеб жуёт и солью
посыпает,- звучит грубый, но с добродушными нотками голос.
Я уже приоткрыл дверь и хотел выбежать за неё, но взглядом упираюсь в косматое
существо, в грубой рубашке до пяток, волосы на голове прямые, сосульками свешиваются
ниже плеч и сквозь них выпирают узкие уши.
Обдериха повернулась ко мне, её жующий рот попытался растянуться в улыбке,
обнажая редкие зубы, круглые глаза останавливаются на мне и не мигают. В мохнатой
руке зажат кусок чёрного хлеба, густо посыпанный солью. Я отпрянул от двери, сердце
заколотилось так, что даже больно стало и в этот момент часть пара вытянуло в щель
двери и в глубине бани обозначается силуэт невысокого, коренастого мужчины, так же
покрытого шерстью.
- Что ты носишься по бане, здесь париться нужно, а не бегать. Смотри, сколько пара
выпустил, разве так можно!- банник окунает веник в кадушку со студёной водой и слегка
брызгает на раскалённые камни. Клубы пара вновь скрывают его, но внезапно он
оказывается прямо передо мной и, вперив суровый взгляд на железный прут, требует:-
Брось сейчас же!
От неожиданности разжимаю пальцы, прут с грохотом падает, подкатившись к
лохматым ногам банника, тот поспешно отпрыгивает, глаза наливаются кровью, но,
сдерживается:- Это ведь ты случайно сделал?- с угрозой спрашивает он.
- Простите,- прижимаю я руку к сердцу.
- Ладно, проехали,- миролюбиво отвечает банник,- вижу ты ещё совсем маленький,
неопытный. А вот зачем ты к Бабе-Яге в гости пожаловал?- присаживается он на гладкие
доски и внимательно смотрит на меня.
- Я не совсем у неё в гостях, обещал ей дров наколоть, воды принести …
- А-а, понятно,- кивает головой банник,- значит надолго здесь, часто теперь тебя буду
видеть.
- Как это часто?- пугаюсь я.
- Не отпустит она тебя, в рабство ты к ней попал,- говорит он и меня словно обливают из
кадушки ледяной водой.
- Как это … в рабство?- заикаясь, переспрашиваю я.
- Ну, это лучше, чем, если она обглодает твои косточки и забор свой ими поправит,-
цинично говорит банник.- Да тебя озноб бьёт! Сейчас ещё парку прибавлю,- банник
брызгает веником.
- Я не хочу быть в рабстве, так нельзя!- неожиданно я всхлипываю и не могу сдержать
слёз.
- Ты что, мальчонку обижаешь?- раздаётся визгливый голос обдерихи.
- Нет, это я сам,- всхлипываю я.
- Что тогда случилось? Муж камнями в тебя не швыряет, я кипятком не поливаю,-
удивляется она.
- Вы так добры ко мне.
- Это верно,- хихикнула обдериха.- Тогда чего пол слезами орошаешь?
- Помогите мне убежать от Бабя-Яги!- взмолился я.
- Как это … убежать,- сердится обдериха,- никак не можно!
- Ну, пожалуйста!
- А вежливый какой,- удивляется она.- Муженёк, что скажешь?- она смотрит своими
немигающими глазами сквозь приоткрытую дверь.
- К нам впервые обращаются за помощью,- рокочет его голос.- Обычно, наоборот,- в
замешательстве говорит он.- Хорошо, мы подумаем,- поразмыслив, соглашается он.
- А как скоро?- с мольбой спрашиваю я.
- Годик, другой … мы сообщим своё решение.
- Это ужасно долго!- вскричал я.
- Разве?- удивляется банник.
- У людей короткий век,- мудро замечает обдериха,- что для нас мгновенно, для них
вечность.
- Чудные всё же люди,- хмыкает банник,- хорошо, в следующий раз зайдёшь, попариться
мы сообщим о нашем решении. Только не забудь чёрную курицу на пороге закопать, и
чёрный хлеб солью засыпать,- требует он.- В этот раз ты всё правильно сделал.
- Это не я курицу и хлеб,- опускаю взгляд в пол. Мне кажется, не следует им врать.
- Как не ты, а кто?- удивляется банник.
- Баба-Яга,- понуро говорю я.
- А ты честен,- обжог меня взглядом банник.- Своим признанием ты снимаешь с нас
обязательство гостеприимства,- жёстко добавляет он.
- Я не знал о таких тонкостях,- мямлю я.- Раньше я мылся в ванной под душем.
- Фу, какая гадость!- едва не сплюнула обдериха.
- Что нам прикажешь с тобой делать?- банник подходит совсем близко и мне стало
нехорошо от его пронзительного взгляда.
- Может, кожу с него снимем?- немигающее смотрит на меня обдериха.
- Погодь, чуть что, кожу сразу снять! Нельзя пользоваться наивностью человека,- строго
сдвигает лохматые брови коренастый банник.
- Так я это … не настаиваю … но как-то надо его наказать,- смущается обдериха и прячет
взгляд от сурового банника.
Я цепенею от страха, ощущение, что всё происходит не со мной, интуитивно
прикрываюсь деревянным тазиком и приготовил веник для обороны, взглядом ищу
железный прут, но он закатился под скамью. Для себя решаю, буду обороняться, живым
не дамся.
- Звать то тебя как?- словно добрый дедушка, вопрошает банник.
- Кирилл,- хлопнул губами я.
- Вот видишь, он даже имя своё истинное сказал,- произносит банник,- наивность в
высшей степени. Разве можно такого обижать?
- Ты прав, муженёк, что с него возьмёшь,- шепелявит обдериха, демонстрируя свои редкие
зубы.
- А ты знаешь, что ты сделал своим признанием?- банник присаживается на скамью и
жестом предлагает сесть мне.- Ты снял обязательство перед Бабой-Ягой, иначе б ты по
гроб жизни не расплатился с ней за ту задушенную чёрную курицу и чёрный хлеб с
солью. Она хитрая, но ты перехитрил её своей наивностью и чары её на тебя действовать
не будут. У тебя появилась возможность вырваться … хотя, что-то всё ещё висит над
тобой,- банник вперил на меня внимательный взгляд.- Какую услугу или помощь она для
тебя оказала?
- От волков спасла,- хлюпнул носом я.
- От волков? Это плохо,- хмурится банник. Хотя если она сама их подослала, то
обязательство перед ней аннулируется. Но тебе необходимо выяснить, что на самом деле, было, иначе завязнешь у неё очень, очень надолго.
- А как это узнать?- в отчаянье пискнул я.
- Ну, если где в разговоре она проговорится или лично тебе скажет, но это вряд ли,- чешет
лохматую голову банник.
- Что же мне делать, неужели всю жизнь в рабстве у неё быть?- колючие слёзы стараются
вырваться из глаз, но усилием воли сдерживаю себя, чтобы не расплакаться.
- Почему всю жизнь,- мягко говорит банник и мне сразу легчает на душе, но он
безжалостно продолжает,- она может в любой момент тебя съест, если увидит, что ты
плохо работаешь. Поэтому когда тебе невмоготу будет работать, лови чёрную курицу, души её, закапывай на пороге в баню и смело иди к нам, мы попробуем тебе помочь,-
благодушно улыбнулся банник.
- С курицей не получится,- горько вздыхаю я.
- Почему не получится?- не понимает меня банник.
- Я не смогу её задушить.
- Кого, курицу?- весело смеётся обдериха.
- Да,- сознаюсь я. Мне стыдно, но переступить через себя не могу, лишать жизни кого
либо, для меня невыполнимая задача. Как представлю, как буду гоняться за курицей, а
затем душить, в дрожь бросает.
Банник кривит губы, раздувает щёки, чешет нечёсаную голову, затем порывисто
встаёт, ходит по бане взад-вперёд, останавливается, задумчиво смотрит на меня.
- Добрый ты Кирюша, нельзя таким быть, пропадёшь. Хорошо, хотя бы чёрный хлеб с
солью принеси. Это ты хоть, сможешь сделать?- хмыкает он.
- Конечно,- обрадовался я.
- Вот и ладушки,- вздыхает банник.- Ох, как я намучился с тобой!- вздыхает он.
- Спасибо, вы такие добрые,- искренне говорю я.
- Давно мы такое уважение в свой адрес не слышали,- улыбается обдериха и даже лицо