— А если так, то поедемте. Сейчас же. И будем, как вы говорите, докапываться.
Газик резко рванул с места, и вскоре маленький поселочек железнодорожной станции остался позади.
Негорелов и Ахмеров ехали молча. Каждый думал о своем.
Капитан Негорелов — инспектор уголовного розыска того района, где было совершено преступление, — включился в группу поиска, так сказать, по территориальной принадлежности. Капитана Ахмерова сюда прислали из республиканского уголовного розыска.
Вначале группа была большая — более десяти человек. Но вскоре стало ясно, что «фронт работ» довольно узок, и капитан Ахмеров группу распустил, оставив лишь капитана Негорелова по его настойчивой просьбе и еще потому, что тот хорошо знал здешних людей. Но, кажется, оставил зря. С каждым днем становилось все более очевидным, что Негорелов — не тот человек, которого хотел бы видеть своим напарником Ахмеров. Негорелов любил «кавалерийский наскок» — действия быстрые, энергичные и решительные. Ему надо, чтоб все в руках кипело, клокотало. В погонях, перестрелках, внезапных смелых налетах на вооруженных преступников Негорелов, видимо, был незаменимым человеком. А в деле, которое вел Ахмеров, не было никакой стремительности и романтики. Это дело требовало вдумчивости, неторопливого анализа, догадок, предположений, отрицания этих предположений и новых догадок...
Такая работа была для Негорелова похожей на блуждания в каменном темном лабиринте без единого просвета. А этих мучительных блужданий Семен Назарович терпеть не мог.
Зато капитан Ахмеров очень любил распутывать такие дела.
Что же произошло в том березовом лесу, куда мчался сейчас тряский газик?
Группа людей (а может быть, всего два человека) сидела на зеленой солнечной полянке и выпивала. Пили водку — бутылку из-под нее зашвырнули под куст. Закусывали тушенкой. Стеклянная банка была открыта не консервным ножом, а чем-то вроде финки с острым лезвием и довольно толстым обушком. Это видно по отверстиям в жестяной крышке.
По примятой траве можно было догадаться, что кто-то сидел на одном месте, а кто-то другой (или другие) ходил вокруг. Кто ходил, зачем ходил — это неизвестно. А последствия — вот они, на фотоснимке: посреди лужайки на спине, в неудобной позе лежит мертвая женщина, лет тридцати.
На стеклянной банке из-под консервов остался четкий отпечаток большого пальца. Работники уголовного розыска заботливо и умело сняли этот отпечаток.
Больше никаких улик найти не удалось. Неизвестно было и то, кому принадлежал отпечаток пальца на банке.
Фотографию лица женщины, которая, видимо, была миловидной и привлекательной, показали всем взрослым жителям маленького пристанционного поселка. Никто никогда ее не видел. Кто-то из жителей поселка высказал предположение, что эта женщина жила в одной из окрестных деревень. Сотрудники уголовного розыска объездили много деревень. Но там женщину никто не знал.
После этого поисковую группу сократили до двух человек, и вот теперь Ахмеров и Негорелов пытались все же разгадать — что произошло на веселой лесной полянке? Впрочем, заботило это больше Ахмерова. Негорелов, похоже, ехал в лес последний раз — до того надоел ему тупик, в который зашло это неинтересное, заурядное дело.
Газик остановился с краю полянки.
— Вот что любопытно, — сказал Ахмеров, соскакивая на шелковистую траву. — Ел ли тут кто-нибудь землянику? Видите, Семен Назарович, сколько спелой земляники!
И Ахмеров, низко пригнувшись, стал осматривать стебельки земляники, украшенные каплевидными красными ягодами.
Он обошел по кромке всю поляну и, поровнявшись с Негореловым, покачал головой.
— Да, в той компании, видимо, была только одна женщина. И земляникой она не интересовалась.
— А если бы женщин было две, три? — спросил с улыбкой Негорелов.
— О, тогда уж, будьте уверены, они обобрали и съели бы всю землянику. Вы, Семен Назарович, любите землянику?
— Когда она в блюдечке, на столе.
— Вот видите. У женщин — иной вкус: они обожают ягодки свежие, прямо с куста.
Прикурив от сигареты Негорелова (спички остались, видимо, на столе), Ахмеров предложил:
— Мне кажется, что в минувшие дни мы осматривали очень маленькую территорию. Только эту небольшую полянку. Вы помните, на траве лежали увядшие цветы. На полянке такие не растут. Где женщина сорвала их? Может, по дороге в лес. А может она или они гуляли по лесу. Вот я и думаю расширить место поиска.
— Что же, весь лес прочесывать? И что мы можем еще найти?
— Разве это можно предугадать? — вопросом на вопрос ответил Ахмеров. — Но вот, скажем, влюбленная парочка целуется, и у женщины из-за пояса или кармана падает на траву носовой платок. Для нас этот платочек — уже что-то существенное... А мужчина, может, закурил и, видя, что спичек больше нет, швырнул в траву пустой коробок. Вы когда-нибудь обращали внимание на то, как люди обходятся со спичечными коробками?