Когда христиане говорят об исполнении пророчества Даниила о семидесяти седминах на Христе, то зачастую (или даже как правило), они считают указанные Даниилом сроки «обычным способом» (то есть не учитывая все неполные года как полные) и в качестве срока, в который было отдано повеление о восстановлении Иерусалима, берут именно третий (iii) срок, а именно 458 г. до н.э.; однако в действительности, как видим, всё несколько сложнее — хотя и такой упрощенный «христианский» подсчет сроков вполне допустим.
Итак, если держаться христианского истолкования пророчества Даниила о семидесяти седминах, то оказывается, что приказ о восстановлении Иерусалима был, скорее всего, отдан в 457 г. до н.э. или, что менее предпочтительно, в 460 г. до н.э. — в годы, соответствующие четвертому (iv) предполагаемому сроку отдачи данного приказа; этот срок, напомним, — промежуток времени с восьмого по девятнадцатый годы правления Артаксеркса I Лонгимана.
Здесь же следует осознать и нелепость того, чем мы сейчас занимались: ведь, очевидно, что пророчество должно быть изречено так и исторические документы должны свидетельствовать о событиях так, чтобы мы со всей несомненностью знали об исполнении данного пророчества; но в данном случае нет ничего подобного: ведь Даниил не говорит: «спустя шестьдесят девять седмин от 458 г. до н.э. произойдет такое-то событие» — нет! — вместо этого он предрекает некое событие, которое произойдёт спустя шестьдесят девять седмин относительно некоего года, а от какого именно года — об этом мы должны догадаться сами; и при этом подходящих кандидатов на этот год — целое множество. Только четвёртый (iv) возможный срок отдания повеления — с восьмого по девятнадцатый годы правления Артаксеркса I — даёт сразу 14 подходящих годов; а ведь 14 лет — это целых две данииловых седмины! И как быть с пророчествами Исайи, по которым отдать повеление о восстановлении Иерусалима должен Кир II Великий? Напомним их:
«Я воздвиг его в правде и уровняю все пути его. Он построит город Мой и отпустит пленных Моих, не за выкуп и не за дары, говорит Господь Саваоф» (Ис.45:13);
«26 Который утверждает слово раба Своего и приводит в исполнение изречение Своих посланников, Который говорит Иерусалиму: ты будешь населён, и городам Иудиным: вы будете построены, и развалины его Я восстановлю, 27 Который бездне говорит: иссохни! и реки твои Я иссушу, 28 Который говорит о Кире: пастырь Мой, и он исполнит всю волю Мою и скажет Иерусалиму: ты будешь построен! и храму: ты будешь основан!» (Ис.44:26–28).
11. Истолкование третьего пророчества Даниила — видения о борьбе козла с овном
Пророчество (пророческое видение) Даниила о борьбе козла с овном, согласно книге Даниила, было изречено в третий год царствования Валтасара, то есть в 551 г. до н.э. Это пророческое видение содержится в Дан.8:3–26. Далее приводится истолкование этого пророчества.
3 Поднял я глаза мои и увидел: вот, один овен стоит у реки; у него два рога, и рога высокие, но один выше другого, и высший поднялся после.
Как объясняется далее (см. Дан.8:20) овен ‑ это Персидское царство (держава Ахменидов) и предшествовавшее ему Мидийское царство, представленные как единое целое; два рога овна ‑ это собирательные образы царя мидийского и царя персидского. При этом более высокий рог соответствует царю персидскому, ибо цари персидские добились большей власти и большего могущества, чем цари мидийские. О том, что более высокий рог поднялся после более низкого рога сказано потому, что персидское царство возникло позже мидийского царства (и пришло на смену последнему); первоначально то, из чего образовалось персидское царство, было провинцией мидийского царства.
В [Oakes1, ch. 11 «Sheep vs. Goat», p. 150]: «In fact, the Persians took the ram as their guardian spirit. The Persian kings wore a ram’s head rather than a diadem when marching at the head of their armies» — «Фактически персы взяли себе овна в качестве своего духа-хранителя. Персидские цари, маршируя во главе своих армий, чаще одевали на себя голову овна, чем корону»
4 Видел я, как этот овен бодал к западу и к северу и к югу, и никакой зверь не мог устоять против него, и никто не мог спасти от него; он делал, что хотел, и величался.