Виктор Степанович вызвал одного из своих помощников. Константин Викторович вошел в кабинет через две минуты.
— Прибыл по вашему указанию, Виктор Степанович, — сказал мужчина.
— Молодец! Передай Вороновым от меня послание, — канцлер протянул ему запечатанный конверт без подписи и печати. — И позови мне Сергея.
— Сию минуту, — ответил мужчина и вышел из кабинета.
Через пять минут его сменил Сергей Петрович — другой сотрудник службы безопасности, верный только одному Разумовскому.
— Как обстоят дела с особыми поручениями? — спросил у него канцлер.
— Все идет по плану. Какие-то дела окончены, какие-то ожидают завершения.
— Какие готовы?
— Отравление, несчастный случай на тренировке, авария при поездке в город.
— Какие варианты по отравлению?
— У нас в ассортименте есть все доступные сильнодействующие яды магического происхождения.
— Отлично! Давай яд Василиска — будем действовать наверняка.
Тем более, это достаточно редкая вещь, чтобы кто-то сразу сообразил, что именно произошло с цесаревичем.
— Каким образом это сделать?
— А это придумайте сами, но так, чтобы он точно его выпил, — строго ответил Разумовский.
— У нас есть вариант, — кивнул Сергей.
— Действуйте!
Сергей покинул кабинет, а Виктору Степановичу пришло третье уведомление. Мальчишка отменил еще один из его приказов, из которого канцлер тоже намеревался извлечь выгоду для своего рода.
Так… Вороновым Разумовский написал, что Дмитрий Романов очень сильно мешает Григорию, значит, пусть действуют усиленно. А канцлер им поможет — отравит младшего наследника.
Глава 19
Пауль Мюллер сидел в своем офисе, который занимал целый, принадлежащий ему, этаж. Банда криминального авторитета Германской империи занималась всем, чем можно: от продажи запрещенных зелий до торговли оружием и людьми.
Глава банды изучал предложения новых поставщиков и решал, с кем в дальнейшем стоит сотрудничать. За последний год обороты выросли, и пора было расширять ассортимент незаконных товаров.
Внезапно за дверью он услышал крики. Это был голос сына — его гордости. Пауль с детства учил его держать слово, быть жестоким, сильным, гордым, и именно ему он собирался передать свою преступную империю. Ведь пенсия не за горами — Пауль недавно перешагнул порог шестидесяти лет.
Что сын кричал за толстыми дверьми, невозможно было разобрать, но Пауль Мюллер не волновался, характер у сына склочный. Но это нормально — главарь банды и сам был таким в молодости.
Внезапно дверь распахнулась и в офис ворвался сын. Весь в крови, на одежде непонятные красные подтеки.
Пауль положил бумаги на стол и поднялся с места.
— Отец! Спаси, помоги, — простонал сын и упал на колени.
— Что случилось? — не понял Пауль. — Поднимись!
— За мной идут! Зачем я ездил в эту чертову империю! Зря я тебя не послушал, отец. Не надо было оттуда девок воровать. Спаси-спаси-спаси… — продолжал орать сын.
Паулю показалось, что сын бредит, ведь он прежде никогда себя так не вёл.
— Они убили Райнера и Эрхарда, они их убили… — повторял сын.
— Как? — отец подошел и поднял сына.
— Помоги-помоги! — продолжал он. — Пожалуйста, спаси!
— Я спросил, как их убили?
— Не знаю… не помню…
Пауль не понимал, как подобное возможно. Райнер и Эрхард были телохранителями сына, их приставили к нему из-за похожих характеров. Но и по силе они были неслабые бойцы.
— Они мертвы! — закричал сын.
— Присядь, — Пауль поставил стул возле огромного панорамного окна.
— Только не окно! Отойди от окна, отец, — сын попытался его оттащить, но Пауль не сдвинулся с места.
Судя по всему, сын переживает острый стресс после того, как телохранителей убили на его глазах. Но сын и раньше видел смерти, и никогда до таких истерик не доходило. Сын, по большей части, оставался равнодушным к чужим жизням.
Хотя был случай, когда он переживал. Когда его девушка изменила, и ее убили. Но тогда сын напился до беспамятства, а не бегал с криками о помощи. Он всегда оставался холоден, и Паулю начало казаться, что отпрыска чем-то накачали.
Сын продолжил попытки отодвинуть отца от окна, но у них была большая разница в комплекции. Пауль оставался мужчиной в теле, а его сын был довольно худым для своих лет.
— Ты издеваешься, тут двадцатый этаж, — Пауль попытался его успокоить.
В открытые двери вбежала охрана Пауля.
— Что случилось? — спросил он у них.
— Не знаем, ваш сын забежал в офис уже в таком виде. Его охрана мертва… — ответил один из мордоворотов.
— Как?
— Не знаем. От них ничего не осталось… Только два мокрых пятна на земле.
— Кто это сделал?
— Из Российской империи, точно, отец! — закричал сын. — Я же говорил, мне письмо пришло. Империя не прощает! Ты был прав!
— Сядь! — Пауль не выдержал и прикрикнул на него.
— Возле окна опасно! Ты не видел их силу.
— Сядь, я сказал! — закричал главарь и достал из кобуры пистолет.
Сын в шоке отшатнулся. Паулю надоела эта истерика, и чтобы привести отпрыска в чувство, он присоединил глушитель и выстрелил в окно.
Сын закрыл уши руками и зажмурился, хотя прежде никогда не реагировал на выстрелы подобным образом — был собран и решителен. А когда открыл глаза, заметил, что на стекле нет ни царапины. Но это его не успокоило. Страх перед неведомой угрозой оказался сильнее.
— Видишь, ничего не произошло? — спросил Пауль.
— Они придут! Придут!
— Никто не сможет сюда пробраться, это место защищен… — договорить он не успел.
Вдруг в окно врезается огромный молот и осколки стекла разлетаются по всему этажу. Сына снесло в сторону. Его тело прибило молотом об стену. А само оружие застряло в стене.
Пауль в шоке смотрел, не в силах поверить в произошедшее. Неужели его любимого сына больше нет?
Он прислонился к стене и тяжело выдохнул.
Охранники что-то бормотали на непонятном языке. Неужто и правда это была лишь галлюцинация, и кто-то смог его опоить?
— Что вы говорите? — спросил он.
— Здесь написано на русском: «Длань императора настигнет нарушителя».
— Нет, это была правда, — тихо сказал Пауль и прикрыл лицо руками.
На следующий день после того, как поругался с Разумовским и показал ему немного истинного себя, я принялся проверять все подписанные им документы за последние месяцы. И нашел там очень много интересного.
Я и без того знал, что Виктор Степанович действует в первую очередь в интересах своего рода, но не подозревал, что он делает это настолько нагло. Поэтому я отправил все его указы во всевозможные департаменты для проверок. К сожалению, на Разумовском все мои возможные вето и закончились, и пришлось действовать иначе. Конечно, другие структуры в большинстве не смогут забраковать решения канцлера, но времени на проверки они потратят предостаточно, чтобы потрепать ему нервы.
Последнее время Виктор Степанович сильно раздражает меня своей наглостью. Он делает все возможное, лишь бы разрушить Империю, которую я возводил с таким трудом. Если братья делают это неспециально, а по собственной глупости, то с Разумовским всё обстоит иначе. Он прекрасно осознает последствия всего, что делает, и готов принять то, что останется после его правления.
Это ужасно. Только мысль об этом вызывает во мне злость. Такими темпами Разумовский вскоре попытается сместить Романовых, чтобы поставить на наше место свой род, а судя по его действиям, все к этому и идет. Возможно, не в ближайшие годы, но он точно думает о перевороте или о том, как стать теневым властителем. Ни один из этих вариантов меня не устраивал.
Канцлер — сильный противник, и от него так просто не избавиться. Но, в принципе, это не проблема. Я доведу Виктора Степановича до белого каления, он перестанет мыслить холодно и начнет совершать ошибки. А судя по тому, что вчера увидел в его глазах — я на верном пути.
Судя по докладам Алины и остальных, последнее время канцлер активизировался. Он не только едва ли не в открытую ворует у государства в пользу своего рода, но и готовит сюрпризы для меня. Как же плохо он меня знает.
После того, как я закончил изучать доклады и документы Разумовского, у меня была назначена встреча со старым другом, на которую я и отправился. Ради этой встречи пришлось перенести визит к графу Соломонову, но это не страшно — он не обидится.