Когда совсем стемнело, началось представление. Сначала актеры танцевали, бегали, прыгали, изображая историю любви юноши к девушке. Смотреть было забавно, правда, еще не вполне понятно, что здесь исключительного, ради чего стоило засиживаться допоздна? Но после того, как некая злая колдунья прямо в разгар событий украла у парня девушку, шоу зажгло во всех смыслах!
Юноша, как это водится, прошел через все испытания и добился-таки возвращения подруги! Ее лицо, нарисованное лазерными лучами, появилось в мириадах брызг.
А дальше смех, фейерверки, фонтаны, всенародные гулянья и веселье!
Уставшие, но довольные, мы добирались до гостиницы на такси.
Завтра предстояло начать операцию по возвращению «фокса» на базу. Падаю в кровать и еще в полете засыпаю. Думать о перегоне буду завтра.
Утром прибываем на аэродром Селетар забирать наш «фокстротик». Заждались тебя дома, брат! Правда, пока что неясно – улетим мы или нет. Разрешения затерялись где-то в паутинах пространства, поэтому несколько часов посвящаем безделью, слоняясь по ангарам.
Кроме «фокса», нас заинтересовал грузовой «Боинг-737», покрашенный в цвета «Аэрофлота». Более мятого фюзеляжа я в жизни не видел – это и неудивительно, учитывая, что данный самолет эксплуатировали и в хвост и в гриву, а теперь переделали в грузовик[31].
Наконец все разрешения на руках. Мы идем принимать зеленый самолет!
…Как же ты изменился, брат! Вместо тряпичных сидений – кожзам, салон отдраен до блеска, не найти ни пятнышка! Неужели это наш раненый «фоксик»? Вау!
Но наибольший шок я испытал, сев в командирское кресло и начав регулировать его, как это всегда делает пилот, чтобы найти правильное положение. Я подвинул кресло вперед… и после этого с удовольствием катался туда-сюда еще с десяток раз – настолько легко оно перемещалось по своим направляющим! Вот ведь что бывает, если смазать. Серьезно, на иных бортах пододвинуть кресло бывает очень проблематично: пыль попадает в смазку, и механизм подклинивает (а регулировка кресел на «Боинге-737» только механическая). И ты корячишься и так и эдак, чтобы сначала подвинуть кресло, а потом отодвинуть. А здесь – лишь приподнял рычаг блокировки и катаешься без усилий.
Кабина блестит: все переключатели вдруг стали беленькими, пыль убрана, панели подкрашены. Практически новый самолет!
Умеют же черти!
В этот раз все перелеты мы будем делить с Юрой. Я лечу до Уханя пилотирующим, затем Юра до Иркутска. Андрей, у которого вышел срок проверки на тренажере «Боинга-737», все время будет сидеть сзади на кресле обзервера.
Условия полета обещают быть много легче, чем в декабре, – бóльшую часть нам предстоит лететь в светлое время, лишь в Иркутск прибудем по темноте. Там нам предстоит остановка на ночлег. Отдохнем, после чего бодрыми стартуем в Москву.
Наконец с некоторой задержкой все бумаги подписаны, рукопожатия закончены. Закрываем двери, прощально машем гостеприимным работникам Селетара. Получаем разрешение на запуск. Выруливаем на исполнительный старт ВПП с номером 03. Два месяца назад наш «фокс» опустился на ее горячий асфальт, а сегодня настало время с этого же асфальта взлететь, покачать сингапурской земле крылом и окольными путями добираться до покрытой снегами России.
Останавливаюсь в начале полосы, плавно увеличиваю режим двигателям, самолет начинает привычно дрожать… Помня о длине ВПП, не мудрствуя лукаво, взлетаю на полной тяге и закрылками в положении 15. Для пустого самолета это сумасшедшая комбинация – «фокстрот» уходит в небо свечой с половины полосы. Красиво ушли! Краем глаза замечаю промелькнувшие под нами мачты кораблей, и «фокстрот» врывается в небо Малайзии.
Нам фартит с погодой – гроз нет. И маршрут проще, чем прошлый: участков, где надо вести связь на коротких волнах, нет, мы совершенно обыденно набираем заданный эшелон и летим по трассе.
Через пару часов внизу проплывает едва прикрытый дымкой бесстыжий Бангкок, и вскоре мы влетаем в небо Китая. На этот раз при составлении плана полета к нам никто не приставал с «китайским эрвээсэмом», поэтому мы не страдаем ерундой, как в предыдущем полете, снижаясь в зоне RVSM и набирая после, удивляя диспетчеров и вынуждая их задавать нам вопросы, на которые у нас нет вразумительного ответа.
В Ухане нас встречают так же «радостно», как и два месяца назад, – кривым китайским английским, автоматчиками вокруг самолета, заправкой под конвоем и выпихиванием обратно через рекордные, запрещенные штурманами, 20 минут.