Все эти рассуждения и воспоминания безумным калейдоскоп мыслеобразов промелькнули в голове — пока ещё Сорокин падал на спину. В то время как из подворотни на противоположной стороне улицы выскочил тучный здоровяк в кепи и вислыми седыми усами, сжимающий в руках маузеровский карабин:
— Слава Украине!
Крепкий и упитанный, словно кабанчик, оуновец ринулся в нашу сторону с бешено выпученными глазами — потрясая карабином с примкнутым штыком. Кажется, это он кинул бутыль с зажигалкой и первым выстрелом уложил Сорокина — а вот второй сделать уже не смог; что-то не так с затвором… Я отстраненно подумал, что «маузер» его наверняка польского производства, первых серий — у тех часто были проблемы с затворами. А ещё мимоходом отметил, что руки здоровяка дрожат, отчего блестящий штык-нож ходуном ходит.
Дрожат не иначе как от страха и напряжения…
Все это я отмечаю про себя с удивительной чёткостью и точностью, наблюдая за происходящим словно бы со стороны, как-то отстраненно. Также шок… А между тем, за седоусым украинцем из-за подворотни вынырнули ещё несколько человек; вразнобой ударило несколько поспешных, неточных выстрелов. Однако среди нацистов есть и грамотный стрелок, упрямо и решительно вскинувший к плечу родную трехлинейку… Тщательно целиться, падла!
— Петя, назад!
Первым опомнился Дубянский; рванув из кобуры самовзводный «офицерский» наган с потертой рукоятью, он принялся спешно стрелять с колена. Завалился на полпути здоровяк с маузеровским карабином, получив сразу две пули в грудину; пошатнулся стрелок с трехлинейкой, схватившись за раненую в локоть руку… Вторая пуля ударила его чуть повыше ключицы, толкнув стрелка назад — а ещё трое бежавших в нашу сторону оуновцев завалились прямо на брусчатку, защелкав затворами.
— Назад!!!
Начштаба крепко рванул меня, слепо схватив правой рукой за гимнастерку; наган он перехватил левой — и ещё дважды пальнул в ближнего к нам, растянувшегося на брусчатке нациста… Я не увидел, попал полковник или нет. Рывок Дубянского был такой силы, что я невольно поднялся на ноги — и дёрнулся назад к дверному проёму! Но тут с дороги грянул ответный выстрел — и Василий Павлович с болезненным вскриком пошатнулся, привалившись к стене.
Наверное, залегшие стрелки добили бы нас обоих… Раненого в плечо начштаба, расстрелявшего все, кроме одного, патроны нагана. И меня, бестолково замершего на месте от растерянности и шока — вытянувшегося во весь рост! Да бестолково дергающего клапан на кобуре отчаянно дрожащими руками…
Заревел движок горящего с кормы бронеавтомобиля — а из башни, уже повернувшейся в сторону оуновцев, ударил вдруг пулемёт. Одна, вторая очередь — и вот уже стрелки безжизненно распластались на брусчатке, испачкав её собственной кровью.
Странно, я успел списать броневик со счетов — даже не подумав, что моторное отделение его расположено впереди. А горящая корма не имеет никаких щелей, в кои мог бы затечь горящий бензин… Но как же медленно тянется для меня скоротечный на деле бой!
Наконец-то справился с клапаном кобуры, рванув рифленую рукоять ТТ. Для танкиста пистолет не по уставу, танкисты вооружены наганами на случай, если придётся стрелять сквозь узкие амбразуры боевой машины… Интересно, а в жизни хоть раз такое было, чтобы экипажу довелось в бою пострелять из амбразур танка?
Глупый, ненужный сейчас вопрос… Пистолет стоит на предохранительном взводе — но опустив курок большим пальцем вниз, я сноровисто передернул затвор, досылая первый патрон в ствол.
В магизине осталось ещё семь…
Некстати вспомнилось, как руководитель школьного военно-патриотического клуба, «казак» Слава показывал тэтэшник нам, тогда ещё старшеклассникам. Не знаю, был ли казаком Слава по крови, но по духу точно им был — и не каким-то ряженым клоуном, а воевавшим в Чечне отставником… Вот он и показал нам фокус с предохранительным взводом курка на пистолете ТТ — и как с него курок снять.
Честно сказать, никогда не думал, что это знание мне пригодится!
Увы, пригодится: бой ещё не окончен. Если первую группу оуновцев, выбежавших из-за ближней подворотни, достойно встретил Дубянский и добил экипаж броневика, то вторая показалась из-за дальнего угла стоящего напротив дома. Стрелок, умело спрятавший корпус за кирпичной кладкой и целящийся с левого плеча — и два рванувших к броневику «гранатометчика» с толовыми шашками в руках. Бикфордовы шнуры последних вовсю дымятся…