Но для плана этот молодой человек подходил превосходно; Общество искало что-то похожее и нашло Карлоса. Он был глупцом, возомнившим себя умным.
Трое вошли внутрь и нашли двух живых, двух мертвых. Карлоса выворотило от вида крови, он упал на камни, сотрясаясь всем телом.
Двое других подошли сначала к Джулиано, лежащему лицом в собственной крови.
- Еще жив!
- Боже - ну и чудовища эти двое!
- Алдо должен был все объяснить.
- Дай ключи от наручников.
Мария была ещё в сознании, но в кровь искусала губы от боли в распухших запястьях, держащих на весу мертвеца. Она не могла перегнуться через высокий борт и около часа держала труп, глядя на истекающего кровью любовника.
Пока Карлос утирался лацканами своего дрянного костюма, двое работали оперативно. Они, в общем-то, ожидали крови, и в грузовике были бинты, антисептики и болеутоляющее.
Высвободив тело из наручников Марии и опустив его на пол, они схватили её, рвущуюся к Джулиано, и пока один держал, другой завязывал ей глаза и рот.
Джулиано они подняли, раздели, перевязали рану и повернулись к Карлосу.
- Раздевайся!
Тот пытался улыбнуться и казаться мужественным. Но увидев наведенные стволы, начал задавать дурацкие вопросы, махать руками, наконец, в панике пустился бежать.
Все, что Карлосу было известно о поездке из Неаполя в Сицилию, - его взяли в дело, за которое хорошо заплатят.
Заплатили ему свинцом. Он ещё не умер, а с него уже сняли одежду, с ног до головы одели в вещи Джулиано и выстрелили в лицо.
В этих диких горах жестокость и смерть - как солнце и ветер.
- Что с этой дикой сучкой? - человек из Рима поднял пистолет. - Убить ее? Будет смотреться лучше.
- Нет, - второй подошел к Марии. - Мы хотим сохранить Джулиано жизнь. Ты должна помочь нам.
Нагнувшись к девушке, он мягко сказал:
- Мы оставим здесь тело в одежде Джулиано, тело, похожее на Джулиано. Когда прибудет полиция, ты будешь плакать и кричать, будто это правда. Потом вы снова будете вместе.
Он знал, что купит её этой ложью.
Оставив её, они положили Джулиано, голого и без сознания, в "ланчию". Задушенного в спешке сунули в грузовик, чтобы позже похоронить в бездонном гроте около Лукано, где он присоединится к другим, не увидевшим света наступающего дня. Черная вода грота около Лукано служила для этой цели больше двух тысяч лет.
Грузовик спрятали, "ланчия" уехала, лишь один мужчина остался снять повязку и наручники с Марии, снова объяснить ей, что нужно делать, и дождаться прибытия полиции.
Этой ночью журналисты звонили в Неаполь и Рим с новостью, принесенной возбужденной полицией вместе с телами и молчащей девушкой.
"Бандит Джулиано был убит сегодня в перестрелке с двумя полицейскими около деревни Руимо. Его поймали при попытке сбежать с девушкой. Двое полицейских были убиты, прежде чем застрелили его..."
Богатеи ликовали, бедняки рыдали.
2
- Он чертовски смахивает на хотстера*, - сказал Марк Кромлейн Джерри Мусию, кивнув на незнакомца.
(* hotster - сорвиголова - прим. пер.)
Местечко в самой лучшей части Ист-Сайда называлось "Риал Тониз". Места в маленьком баре и ресторане нужно было заказывать заранее. Здесь собирались деятели рекламы и телевидения.
"Хотстер" - не из криминальных романов о гангстерах. Сначала было "ред-хот" - из языка кондитеров Бруклина, рядом с кровавыми Ливонией и Саратогой, где кондитерские служили клубами молодым убийцам. "Ред-хот"* знак восхищения жестоких мальчиков с деньгами и с пистолетом, чтобы достать их еще. "Ред-хоты" были боссами, собирали дань, ломали руки и разбивали лица, убивали по заказу.
(* red-hot - пламенный, горячий - прим. пер.)
Через годы, когда парни с ножами с Питкин-Авеню и восточного Нью-Йорка, Бронксвилла и маленьких улочек выросли и забились в нищие квартиры Бронкса, кличка сменилась на "хотстера".
Марк Кромлейн, который двадцать лет назад сам посиживал в кондитерских, имел в виду, что у незнакомца в "Риал Тониз" не было ни нервной, надменной вежливости специалиста по связям с общественностью, ни бархатистости рекламных агентов.
Этот парень - свой в Вегасе, он не турист, не маклер, не расклейщик объявлений, не бармен. Он может подойти к прилавку и купить хороший костюм без предварительного заказа, потому что его знают и ждут.
Он хорошо знает Флориду, Фонтенбло и дорогие заведения, клубы, где жизнь бьет ключом и развлекаются большие люди. Богачи не ходят туда, куда пускают простолюдинов.