В его словах Максим уловил скрытую угрозу. Отвечать – значит, и расплачиваться в случае неудачи.
– Я понимаю ответственность, – сказал он.
– Отлично, – Савин кивнул. – Теперь о сроках. Первый прототип интегрированного интерфейса должен быть готов через три недели. Полноценное внедрение – через два месяца. К началу предвыборной кампании система должна работать на полную мощность.
– Это… амбициозный график, – осторожно заметил Максим.
– Амбициозный, но реалистичный, – отрезал Пронин. – У нас нет времени на раскачку, Белов. Ситуация в стране накаляется. Нам нужен инструмент контроля общественных настроений, и нужен срочно.
– Я сделаю все возможное, – кивнул Максим.
– Не сомневаюсь, – Савин улыбнулся своей фирменной акульей улыбкой. – А теперь давайте обсудим детали…
Следующие два часа прошли в обсуждении технических аспектов интеграции. Максим активно участвовал в дискуссии, предлагал решения, отвечал на вопросы, стараясь выглядеть увлеченным проектом. Внутри же нарастала тревога – он все глубже погружался в этот кошмар, и выбраться становилось все сложнее.
Когда совещание закончилось, Савин задержал его.
– Максим, задержись на минуту.
Остальные участники вышли из зала, и они остались вдвоем.
– Я вижу, ты немного напряжен, – Савин внимательно посмотрел ему в глаза. – Это нормально. Проект такого масштаба – серьезная ответственность. Но я хочу, чтобы ты понимал: то, что мы делаем – это не просто бизнес. Это историческая миссия.
Он подошел к окну и посмотрел на город.
– Мир меняется, Максим. Старые правила больше не работают. Демократия в её классическом понимании себя исчерпала – она превратилась в инструмент манипуляции массами через СМИ и социальные сети. Кто контролирует информацию, тот контролирует умы. И сейчас этот контроль в руках западных корпораций и спецслужб.
Савин повернулся к нему.
– "Призма" – это не просто алгоритм. Это новая модель управления обществом. Более эффективная, более стабильная, более… гуманная, если хочешь. Мы не стремимся поработить людей, Максим. Мы стремимся создать гармоничное общество, где каждый будет счастлив на своем месте. Где не будет хаоса, войн, революций. Где прогресс будет идти по заранее спланированной траектории.
– Звучит как утопия, – осторожно заметил Максим.
– Нет, – Савин покачал головой. – Утопия – это фантазия. То, что мы создаем – это реальность. Суровая, но необходимая. И я хочу, чтобы ты был её частью не просто как исполнитель, а как соавтор, как визионер.
Он положил руку на плечо Максима.
– Ты молод, талантлив, амбициозен. У тебя впереди блестящее будущее. Но только если ты сделаешь правильный выбор сейчас. Ты понимаешь, о чем я?
– Думаю, да, – Максим встретил его взгляд. – Вы говорите о лояльности проекту. О полной самоотдаче.
– Именно, – Савин улыбнулся. – Я вижу в тебе потенциал, Максим. Ты можешь стать моим преемником. Но для этого ты должен доказать, что готов идти до конца. Что разделяешь наше видение будущего.
– Я ценю ваше доверие, Виктор Анатольевич, – Максим постарался, чтобы его голос звучал искренне. – И не подведу вас.
– Отлично, – Савин похлопал его по плечу. – Тогда за работу. Время не ждет.
Максим вышел из конференц-зала с ощущением, что только что разговаривал с безумцем. Савин не просто создавал инструмент политического контроля – он мнил себя архитектором нового мирового порядка. И это делало его еще опаснее.
В коридоре Максим столкнулся с Алисой. Она стояла у окна, глядя на город, словно ждала его.
– Непростой разговор? – спросила она, не оборачиваясь.
– С чего ты взяла? – Максим остановился рядом.
– По твоему лицу всё видно, – она повернулась к нему. – Савин умеет быть убедительным, да?
– О чем ты?
– О его "великой миссии", – Алиса чуть скривила губы. – О "новой модели управления обществом". Он всем новичкам в проекте это рассказывает. Стандартная обработка.
Максим внимательно посмотрел на неё. Что она пыталась ему сказать?
– Ты не веришь в проект? – осторожно спросил он.
– Я верю в то, что каждый должен сделать свой выбор, – уклончиво ответила она. – И что за каждый выбор приходится платить.
– Ты говоришь загадками, Алиса. Как обычно.
– Привычка профессии, – она слабо улыбнулась. – Кстати, где твой дружок-программист? Зорин, кажется? Он не появлялся на работе уже несколько дней.
Максим напрягся. Неужели они уже добрались до Павла?