– Впечатляюще, – сказал Максим, чувствуя смесь восхищения технологией и ужаса от её применения. – А как происходит воздействие?
– Через персонализированную выдачу контента, – ответил Левинсон. – Алгоритм определяет, какой тип материалов с наибольшей вероятностью изменит мнение конкретного пользователя по заданному вопросу, и обеспечивает преимущественную выдачу такого контента в его ленте. Это может быть новость, аналитическая статья, мем, видеоролик… Главное – подать нужную информацию в той форме, которая лучше всего воспринимается конкретным человеком.
– И это работает? – спросил Максим.
– Еще как! – Левинсон буквально светился от гордости. – Мы провели эксперимент в Н-ской области перед губернаторскими выборами. За три недели подняли рейтинг нужного кандидата с 32% до 58%. И никто ничего не заподозрил! Люди искренне верили, что сами пришли к выводу о необходимости голосовать именно за этого человека.
Максим почувствовал, как внутри нарастает тревога. То, что описывал Левинсон, было кошмаром наяву – технологией контроля сознания, замаскированной под обычную социальную сеть.
– А что насчет законности использования персональных данных? – спросил он. – Насколько я помню, для таких манипуляций нужно согласие пользователя.
Левинсон рассмеялся.
– Ох, молодой человек, вы действительно думаете, что кто-то читает пользовательские соглашения? Там есть пункт о праве "НеоСферы" использовать данные для "улучшения пользовательского опыта и персонализации контента". Под это можно подвести что угодно.
– Кроме того, – добавил он, понизив голос, – проект имеет статус стратегически важного для национальной безопасности. А это открывает… определенные законодательные лазейки.
Максим кивнул, делая вид, что полностью разделяет энтузиазм профессора, хотя внутри всё переворачивалось. Они нарушали не просто закон – они нарушали базовые принципы человеческой свободы и достоинства.
– Что ж, думаю, мне нужно будет детально изучить техническую документацию, чтобы понять, как лучше интегрировать эти механизмы в пользовательский интерфейс, – сказал он.
– Конечно-конечно! – Левинсон подвел его к рабочему месту в углу лаборатории. – Вот ваш терминал. Здесь вы найдете всю необходимую документацию. Доступ ограничен этим помещением – никаких копирований, никаких выносов информации. Всё строго конфиденциально.
Максим сел за компьютер и начал просматривать файлы. Чем больше он читал, тем сильнее становилось его внутреннее противоречие. С профессиональной точки зрения, "Призма" была гениальным проектом – алгоритмы анализа данных, нейросетевые модели, психологические профили – всё это было на переднем крае науки и технологий. С человеческой точки зрения – это был монстр, способный уничтожить саму идею свободы выбора.
Он взглянул на часы – 11:20. Встреча с Павлом через десять минут.
– Профессор, – обратился он к Левинсону, – могу я ненадолго отлучиться? Мне нужно сделать важный звонок, а здесь, я так понимаю, с сигналом проблемы.
– Ах да, конечно! – закивал Левинсон. – Здесь действительно экранированное помещение. Выйдите в коридор или поднимитесь на этаж выше – там есть курительная комната, многие наши сотрудники туда ходят для звонков.
– Спасибо, – Максим поднялся из-за стола. – Я ненадолго.
Он вышел из лаборатории, чувствуя на себе взгляды охранников, и направился к лифтам. Мысли крутились в голове как встревоженные осы. Что он только что узнал? Что "НеоСфера", компания, которой он посвятил семь лет жизни, создает инструмент тотального контроля над обществом? Что миллионы людей, доверившие свои данные социальной сети, на самом деле становятся подопытными кроликами в чудовищном эксперименте?
Лифт доставил его на технический этаж, где располагалась курилка – небольшое помещение с вытяжкой и видом на Москву-реку. Здесь обычно собирались сотрудники технических служб и программисты – те, кто не вписывался в глянцевый образ "НеоСферы", но без кого компания не могла существовать.
Павел Зорин уже был там – худой, бледный, с вечно растрепанными темными волосами и кругами под глазами. Типичный гений-кодер, не знающий, что такое нормальный сон и здоровое питание. Увидев Максима, он заметно напрягся.
– Ты один? – спросил он вместо приветствия, нервно оглядываясь по сторонам.
– Да, – Максим закрыл за собой дверь курилки. – Что происходит, Павел? Почему ты не был вчера на презентации?