— Ну, вот и все, — улыбнулся Джеймс котенку, составляя грязную посуду в раковину, и включая воду, чтобы ее вымыть. — Еще пара минут и можно заняться починкой кондиционера.
И Ше Ре вдруг опять стало стыдно — ведь кондиционер не был сломан. Это он выстудил квартиру, стоя перед распахнутым окном. И все для чего? Чтобы элегантно ограбить человека, который заботится о нем, как о своем собственном коте.
Глава 4
Выспавшийся за день Ше Ра теперь лежал в темноте на диване хозяина и прислушивался к его ровному дыханию, дожидаясь, чтобы тот заснул, как можно крепче. Тогда он встанет, пошарится по его карманам, найдет ключ и сделает слепок. Все просто. Утром, уже после его ухода, передаст слепок Анафе Ме, и путь к отходу у него будет готов, когда Му Рой будут сняты все деньги с карты Джеймса. Пока будет готовиться слепок, он выяснит, где его хозяин хранит карты и документы. Ту банковскую карту, что Джеймс таскал с собой в кармане, можно было даже не трогать — на ней, скорее всего, небольшая сумма денег, только на текущие расходы. И если она вдруг исчезнет, то это может вызвать подозрения. Ее трогать нельзя. А вот все заработанные средства тот хранит явно на другой карте. Вероятно, что он ее даже не спрятал в своей квартире достаточно глубоко. А просто где-то положил. Чего ему опасаться? Снять деньги все равно ни у кого не получится, кроме него. Так думал Джеймс.
Воры в квартиру не заберутся — войти можно только по радужке. «Глупцы, — хмыкнул Ше Ра. — Войти нельзя, а выйти можно — никто не остановит. Вот и Анафе Ма только откроет дверь, а входить не станет. Зачем? Ему надо будет только выпустить запертого там Ше Ру». Они даже карту с документами вернут на место. Никто ничего не заподозрит. Ведь ни Джеймс, ни кто другой не догадывался, что неки не просто разумные существа, а высокоорганизованные. И среди них имеются умельцы, как старый толстый кот Фили Мон, способный по чипу на аусвайсе изготовить контактные линзы с радужкой хозяина документа.
Если бы не унижали Ше Ру колонисты, он бы никогда не пустился во все тяжкие. А так хотелось доказать и им, и себе, что он что-то да значит. Му Ра, конечно, глупенькая кошечка, но красивая стерва, которая могла бы стать примерной матерью семейства. Сколько раз ей делали предложения. Стала бы супругой какого-нибудь нека, нарожала бы котят. Но легкие деньги ее развратили. А Фи Ма, Анафе Ма то есть, классный электронщик. Это он как раз и научился считывать информацию о радужках и переводить ее в компьютерный вид. А дальше уже все просто.
Ше Ра вздохнул. И почему колонисты не принимают их за равных? И ведь не докажешь, что они тоже на многое способны. Вот возьми, например… И котенок принялся перебирать в уме всех знакомых неков, готовых сотрудничать с людьми. Но тем их знания и умения были абсолютно не нужны. Люди что-то добывали в недрах их планеты и увозили на Землю, причем то, что котам было абсолютно не нужно. Правда, если бы их не колонизировали, то можно было бы этим ненужным торговать. Ше Ра когда-то работал в торговой палате — отсюда и знание языков и диалектов. Он еще долго будет выглядеть котенком, пока не состарится и не поседеет. Впрочем, они все такие. Даже Фили Мон не выглядел стариком, хотя у него были уже внуки. И если бы не его слишком округлые формы, то тоже вполне мог сойти за молодого кота.
Ше Ра снова вздохнул. Мало колонистам, что они ковыряют их недра, так те еще принялись через сеть специальных магазинов приторговывать бездомными и осиротевшими котятами, как домашними животными, запрещая их усыновлять одиноким некам или многодетным семьям. А где люди видели бездетные нечьи пары? В первый же год совместной жизни у них рождается как минимум тройня. Если не рождается, то пара разбегается, чтобы создать новую и обзавестись потомством. Считалось, что бесплодных кошечек не бывает, это коты во всем виноваты.
В этих спецмагазинах котята стоили недешево, по карману только богатым людям. У неков до колонизации денег даже не было. Исключительно бартер — бараньи и козьи шкуры обменивались на готовые куртки и штаны. А остальное не продавалось и не покупалось, было исключительно натуральное хозяйство — сколько произвел, столько и потребил. Нет, ну конечно, ту же шкурку можно было обменять на еду, но тогда уважения от соседей не жди. Что же ты за нек, если еды себе добыть не можешь? Не вырастил — иди в лес, охоться.
И бездомных котят тогда не было. Сироток всегда приютит какая-нибудь дальняя родственница, даже если своих по лавкам мал мала меньше.
Ше Ра еще раз вздохнул и негромко мяукнул — хозяин не отозвался. Он встал, стараясь не производить ни малейшего шума, быстро обшарил все влажные вещи хозяина, в которых тот сегодня ходил под дождем, нашел ключи, очень аккуратно снял слепки. Завтра через окно он спустит их на тонком шнуре Анафе Ме — у того будет ровно день, чтобы изготовить качественные копии. А за этот день ему надо обшарить всю квартирку, чтобы найти документы и карты. До праздников надо все успеть сделать — и деньги снять, и на место все вернуть. Не торчать же ему с человеком все выходные, когда на его деньги они смогли бы неплохо гульнуть. Му Ра, скорее всего, новую шубку и сапожки непромокаемые на высоченной шпильке себе прикупит. Фи Ма новый компьютер или телефон. А он бы просто прогулял их. Легкие деньги — пришли, ушли.
Гульнуть… Ше Ра чуть не выругался вслух. Видимо, гульнуть у него на этот раз не получится — он обещал своему дяде выкупить из магазина осиротевшего племянника, двоюродного брата Ше Ры. И надо поспешить — котенок красивый даже по нечьим меркам. Такой же рыженький, как он сам, только хвостик подлиннее, да полоски поярче. Чуть протянешь время, купит его какой-нибудь старый извращенец, для своих фантазий. Пока медицинские справки на котенка оформляются, нужно денег насобирать. Все же недешево стоят сиротки, а со справками еще дороже. А как красиво назвали заведение — приют для бездомных и брошенных неков. И где, спрашивается, видели люди бездомных и брошенных котят? Вот усыновлять нельзя, а покупать можно — бред какой-то. Хотя не бредом, а бизнесом это называется у людей.
Му Ра, конечно, шутила, когда спрашивала у Анафе Мы, есть ли у того деньги, чтобы выкупить Ше Ру из приюта. Его дальше порога подобного заведения не пустили бы. Там сидят опытные приемщики, которые сразу бы определили, что Ше Ра совершеннолетний. А это уже чревато — закон суров, можно и «пожизненно» схлопотать в колонистской тюрьме. Чтобы пресечь контрабанду неками, что было в самом начале колонизации и за что многие колонисты поплатились жизнями, торговля совершеннолетними местными жителями была запрещена на самом раннем этапе. И вывезти нека с планеты стало практически невозможно, хоть взрослого, хоть ребенка, как, впрочем, и самому неку покинуть ее. Поэтому и приобретали котят только для «местного» использования, а потом или перепродавали, пока тот не достиг совершеннолетия, или просто бросали, выгнав на улицу. И такой котенок считался пропавшим для нечьего общества — не был он приспособлен для житья в клане, привык быть сам по себе. А если его еще и использовали люди. Баловали они их сильно, превращая практически в своих детей. И тогда пропадал нек для кошачьего общества, становился домашним. А должен лазать по деревьям и выпускать когти, которых домашних неков лишали…