26 июня 1940 года Верховное главнокомандование вермахта решило, что боевые части во Франции нужно значительно сократить и реорганизовать под оккупационную деятельность. Когда фон Бок получил такой приказ, он показал всем «шишкам» свое пренебрежение к политике и свой высокомерный цинизм. Несмотря на то что фон Бок, видимо, считал, что в скором времени Англия капитулирует, его тем не менее беспокоило продолжение войны. Он оставил следующий комментарий:
«Сегодня я получил распоряжения, касающиеся реорганизации группы армий. Пятнадцать дивизий будут отправлены в Восточную Пруссию, чтобы продемонстрировать дружественное, но непреклонное отношение к русским. Некоторые мои дивизии будут расформированы; часть моторизованных и танковых дивизий будет отправлена домой. Остаток моей группы армий останется во Франции. Так, с двумя очень ослабленными армиями, я должен охранять береговую линию Атлантики от Бреста[18] до испанской границы. Не понимаю, они думают, что от нас берег сбежит или кто-то украдет демаркационную линию!»19
Несколькими днями позже фон Бок советовался с Гальдером о судьбе миллионов оставшихся без крыши над головой и прозябающих французских беженцев. В ясных выражениях он заявил, что им следует разрешить безопасное возвращение в свои дома и что, раз большая часть урожая во Франции за сезон была потеряна, нужно оказать французским фермерам помощь в средствах к существованию для себя и своих семей. Основываясь на прежнем опыте, фон Бок заявил Гальдеру, что ситуация нормализуется гораздо быстрее, если людям дадут возможность заботиться о себе. Тогда они увидят, что нормализация жизни уже близится. Фон Бок жаловался, что во время кампании Верховное командование тормозило его намерение восстановить беженцев в правах. Более того, кроме проявления акта гуманизма в этом могло быть еще и преимущество для оккупационных войск, которое позволило бы немедленно разрешить проблему.
Гальдер в общем согласился, но сказал фон Боку, что проблема беженцев и продовольствия больше относится к городам, чем к фермам. Фон Бок ответил: «Что же, мне бы хотелось иметь больше свободы, чтобы со всем справиться, и я считаю важным распустить по домам взятых в плен французов, чтобы они могли вернуться в свои семьи и к местам работы»20.
Гальдер согласился и с этим, но объяснил, что организация транспортировки беженцев и пленных слишком обременит армейский транспорт. Фон Бок от этого отмахнулся и заявил, что, пока Верховное командование дает ему право, он будет заниматься и транспортной проблемой; на самом деле он хотел сделать приоритетным вопрос восстановления прав во Франции в целом.
Больше фон Бок этого вопроса не касался, но, несомненно, он проявил рвение в том, чтобы его разрешить. Ему мешали во всех начинаниях, на которые он шел, чтобы проводить освобождение французских военнопленных. Почти два миллиона пленных французов[19] оставались в германских лагерях (а также работали на Германию в ее военной промышленности и др. – Ред.) до тех пор, пока не были освобождены продвигающимися силами союзников в последние месяцы Второй мировой войны. Без сомнения, в сознании фон Бока присутствовал и гуманизм, но облегчением задачи осуществления режима оккупации он был обеспокоен никак не меньше, чем помощью французским беженцам.
Лето 1940 года было незабываемым для фон Бока, возможно, самым незабываемым за всю его военную карьеру.
18 июля он прибыл в Берлин и на следующий день вместе с другими высшими военачальниками вермахта услышал обращение Гитлера к рейхстагу. Во время выступления Гитлер поблагодарил вермахт за его победы; позже генералы и адмиралы собрались на приеме, устроенном для них Гитлером. Там фон Бок получил генерал-фельдмаршальский жезл. О своем повышении фон Бок никаких упоминаний не оставил, но в типичной, преданной форме отметил, что после «теплых слов благодарности Гитлера армия теперь полностью вступила в свои права»21.
Остаток июля и весь август фон Бок проводил время или в своем штабе в Париже, или дома в Берлине. Однажды, 14 августа, он снова увидел Гитлера во время обеда, на котором присутствовали некоторые высшие военачальники, и услышал, как он говорил о необходимости сближения между германским народом и германской армией, чтобы последняя смогла «в конечном счете узнать и понять великую философию национал-социализма»22.
Гитлер поднял тему германско-русских отношений и, обратившись к фон Боку, весело предположил, что одного очень компетентного германского командующего стоило бы послать в Россию в качестве секретного агента, чтобы удерживать Россию на месте. На самом деле Гитлер уже принял решение напасть на Советский Союз, но фон Бок был, очевидно, в это не посвящен.
18
Имеется в виду город Брест на полуострове Бретань (северо-запад Франции), расположенный на побережье Атлантического океана.
19
Если точнее, в ходе кампании на Западе 10 мая – 24 июня 1940 года было взято в плен 1 млн 547 тысяч французских солдат и офицеров, 84 тысячи было убито. Немцы потеряли 45,5 тысячи убитыми и пропавшими без вести. Английский экспедиционный корпус потерял более 68 тысяч человек, все свои танки, артиллерию, более 63 тысяч автомашин и до 0,5 млн тонн военного имущества и боеприпасов. Капитулировали бельгийская (23 дивизии) и голландская (6 дивизий) армии – их техника, вооружение и военное имущество также достались немцам.