— Будем идти пока сможем — Я тоже нервничаю, пробиваемся мы вперед с огромным трудом и очень медленнее, не так я себе представлял путешествие по проливу… — До тяжелых льдов. Потом будем искать место для зимовки «Единорога», а китобои перегрузят на него припасы и вернутся.
— Мы можем не успеть найти подходящий залив или бухту, и тогда судно станет среди льдов возле открытого берега. Вы знаете, чем это грозит? — Игорек выглядит спокойным, но это только внешне, внутри он наверняка кипит. — Торосованием льда под действием ветра, течений, приливов и отливов! Мы будем беззащитны, и нас попросту раздавит торосами!
— И ты предлагаешь уже искать место для зимовки? — Я пристально посмотрел на штурмана.
— Да, именно это я и предлагаю! — Наконец-то высказался Игорек.
— А потом тащить припасы и снаряжение, необходимые для экспедиции, на своем горбу и на нартах несколько лишних сотен километров, тратя керосин, пайки и рискуя жизнью? Мы не дошли даже до фьорда, в котором в прошлом году зимовали американцы! Мы не догнали Соверса! Нет Игорь, мы будем идти до конца! Если «Единорог» встанет раньше, чем мы доберемся до нужной нам бухты, то так тому и быть. К потере этого корабля я готов, главное, чтобы смогло уйти вспомогательное судно. Затрет льдами — перенесем основную базу на берег, а судно покинем. Сейчас главное продвинутся как можно дальше на север! Да не бзди ты, в прошлом и позапрошлом годах тут даже хуже было, и ничего, дошел «Единорог» куда надо и обратно вернулся. Причем управляли им всего лишь купцы и звероловы, а вы с Корнеевым профессионалы, неужели вы не справитесь лучше?
— Я должен был предупредить — Игорек досадливо прикусил губу, по-видимому уловив в моих словах сомнение в его профпригодности — Признаюсь честно, в таких условиях мне ходить еще не доводилось. В Балтике я таких льдов не встречал.
— Всё бывает в первый раз — Философски пожал я плечами и одобряюще улыбнулся — Ищи везде плюсы Игорь, зато ты опыта наберешься. Я не моряк, но мне кажется, что не всё так страшно. Мы идем не под парусами, машина работает исправно, и пространство для маневра пока ещё есть. Нужно пробиться как можно дальше на север! Это самая главная задача сейчас!
Игорь ушел, а я, проводив его взглядом, убрал дурацкую улыбку со своего лица. Как же трудно быть начальником! Приободряя штурмана, я не испытывал той уверенности, которую хотел ему показать. Если даже профессиональные военные моряки видят опасность нашего положения, то я и подавно должен трястись от страха. Но нельзя… Я на виду, тут невозможно спрятаться и побыть одному, чтобы перевести дух. Корабль битком забит людьми и собаками, на палубе не протолкнутся. Эскимосы и собаки прямо тут, на палубе и живут, создавая неудобство палубной команде, в каютах тесно, матросы и члены экспедиции вынуждены теснится, иногда деля даже одну койку на двоих, что не добавляет всем хорошего настроения. А тут еще этот блядский туман, и ощущение опасности, которое прямо-таки витает в воздухе. А ещё этот шум и запах… Собаки почти непрерывно лают и дерутся, их разместили в слишком тесном вольере. Тут они едят и испражняются, и за ними нужен непрерывный, круглосуточный надзор и уход, иначе может случится беда. Инуиты по очереди выполняют эти обязанности, но за всеми не уследишь. Мне каждый день приходится лечить кусанные раны. Стая устанавливает новую иерархию… Если всё это продлится достаточно долго, собаки начнут умирать, а лишних у нас нет.
Фьорд, в котором я зимовал вместе с американцами мы достигли через четыре дня после памятного разговора со штурманом.
— Вижу корабль! — Крик впередсмотрящего прозвучал неожиданно. Мы уже привыкли к тому, что наши «смотрящие» постоянно предупреждают нас об опасности. В основном они кричали о наличии льдин впереди по курсу «Единорога», но вот предупреждение о корабле, стало для нас действительно неожиданностью. Уже через несколько минут на мостике стало тесно от желающих посмотреть на обнаруженное судно.
— Это «Дискавери», вспомогательное судно американской экспедиции! — Чарли опустил бинокль, и протянул его мне — Судя по всему в нашем фьорде на зимовку становится.
— Как мы его пропустили? — Удивляюсь я, разглядывая трехмачтовый парусно-винтовой барк, который бросил якорь почти на том же месте, где в прошлом году стоял «Единорог» — Он не мог пройти мимо стойбища незамеченным!