Впрочем, в самое последнее время возникло еще одно предположение, высказанное современным литературоведом Жозе Эрману Сарайвой. По его мнению, адресат любовной лирики Камоэнса совершенно иная женщина, имя которой следует искать в анаграмме Динамене, также встречающейся в сонетах поэта.
Как бы то ни было, Камоэнсу предстояло в наказание за любовь простым солдатом ехать сражаться в Африку. Здесь, под стенами Сеуты, его постигло новое несчастье. Он был ранен и лишился правого глаза. Это позволило ему до окончания срока службы вернуться в Лиссабон.
В это время Камоэнс уже начал создавать эпопею об эпохе Великих географических открытий, о Васко да Гаме — первооткрывателе морского пути в Индию, подвигу которого, собственно, и посвятит он свою поэму. «Хочу воспеть знаменитых героев, которые с португальских берегов отправились по неведомым морям», — напишет он в первых строфах своего сочинения. «Пусть все средства, какими обладают искусство и гений, помогут осуществлению этой великой мечты!» — восклицает поэт. Но его задача еще грандиознее. Вдохновляемый любовью к отчизне, он намерен описать «великие деяния своих знаменитых предков — славу народа», рассказать о прошлом Португалии, нарисовать как бы историческую картину ее развития. Замысел этот еще со времен учебы в Коимбре смущал его воображение. Теперь он чувствовал, что ему под силу создать нечто величественное. Вот только бы увидеть собственными глазами земли далекой Индии. Судьба пошла ему навстречу. Правда, исполнилось его желание чисто случайно и едва не стоило ему жизни. Что же произошло?
Как бывало и раньше, его подвел горячий нрав. В уличной схватке он ранил важного вельможу — королевского конюшего. Ему грозили серьезные неприятности. Тем более что Камоэнс обнажил шпагу «во время присутствия в городе короля», то есть совершил преступление против королевской власти. За это наказывали смертью. Восемь месяцев, пока разбиралось его дело, провел поэт в тюрьме Тронку, где узники содержались в страшных условиях, хуже которых были только застенки инквизиции. Камоэнса бросили в мрачное подземелье, и никакие просьбы и посулы не помогали. Единственное, на что пошли строгие тюремщики, это разрешили ему писать при свече. И он неистово, с увлечением продолжал работать над поэмой, похоже, мало задумываясь о том, что его ждет.
Во время заточения в тюрьме ему попалась одна преинтересная книжка. Издана она была в январе 1552 года в Коимбре двумя типографами, Жоаном Боррейрой и Жоаном Алварешом, и называлась «История открытия и завоевания португальцами Индии». Автора книги звали Фернан Лопеш де Каштаньеда. До того, как обосноваться при Коимбрском университете, он странствовал на Востоке, был солдатом, участником многих битв и походов. Его книга и сегодня — один из ценных исторических документов той эпохи.
Камоэнс погрузился в чтение этой увлекательной книги. В ней он нашел описания событий и местностей, обстановки, отдельных деталей, которые позже в той или иной степени найдут отражение в тексте его поэмы.
Но книга Каштаньеды была всего лишь литературным источником познаний Камоэнса о том мире и событиях, о которых он собирался писать. Необходимы, повторял он, личные впечатления.
К счастью, друзья не оставили поэта в беде. Благодаря их хлопотам удалось получить от короля письмо-прощение. В этом документе, «дарованном Камоэнсу доном Жоаном III», говорилось, что «Луис Ваз де Камоэнс, сын Симона Ваза, рыцаря дворянина при моем дворе, жителя этого города Лиссабона, сообщил мне, что, как говорит он в своей петиции, он заключен в тюрьме Тронку этого города из-за того, что обвинен в нападении и ранении моего приближенного… в то время как я находился в этом городе с моим двором и сопровождающими меня рыцарями». Но поскольку раненый поправился и не получил увечья, король решил простить «бедного юношу». «Такова моя воля и желание», — объявлял монарх свою милость. Правда, король оговорил ее одним непременным условием. Камоэнсу надлежало внести четыре тысячи рейс на сооружение Арки Сострадания, после чего немедленно покинуть Португалию и отплыть в Индию с первой же армадой, которая отойдет от берегов Тежу. Это означало, что поэт должен был отправиться в путь через шестнадцать дней, поскольку день отплытия очередной армады был уже намечен: конец марта 1553 года.