— Колдуны, закрывайте щитами дам!
Уже стало очевидно, что под потолком черт Резникова ведет бой. Вспышку Афанасий узнал. Это оружие Иннокентия — зеркало. Но куда и зачем Владимир потащил начальника?
Что-то хрустнуло под ногой. Афанасий, поднимая щит, посмотрел на пол: так, а вот и ожерелье с рубином. Значит, ошибки нет — черт Резникова сражался с тем, кто скрывался за обликом худосочной девицы. А ожерелье это — не что иное, как амулет блокировки силы.
Две дамочки сноровисто укрылись под щитом Афанасия.
С треском взметнулось пламя, и повалил едкий дым — это вспыхнула елка. И в то же мгновение покрылась коркой льда. Лед обратился в воду, пламя исчезло, зато дым повалил еще гуще, и в нем серой тенью промелькнул силуэт крылатой химеры. Раздался оглушительный рев. И Афанасий узнал голос своего черта.
Пол под ногами задрожал и пошел трещинами. В том месте, где еще недавно стояла ель, образовалась дыра, в которую просунулась рогатая медвежья голова. Но в следующее мгновение черт исчез.
А в ту же дыру вылез еще один, сзади треснула стена, и черти, до того сидевшие в ожидании хозяев в чертячьей комнате, полезли в залу натурально из всех щелей.
Крики переросли в визги и вой, толпа гостей ломанулась к двери, но оттуда уже торчали огромные жучиные усы. Люди отпрянули. Началась давка. Вопли гостей смешались с воем и визгом дерущихся чертяк. В ход пошло оружие.
Трещал камень, звенели разбитые стекла, в стене образовалась дыра словно от пушечного ядра, обрушились колонна и часть потолка, заполыхали занавеси. Их, к счастью, бросились тушить какие-то люди: Владимир был слишком занят боем.
Афанасий оглянулся и увидел Резникова. Под его щитом скорчилось сразу четверо — три женщины и один немолодой уже господин в мундире.
Тогда Афанасий вытолкал женщин из-под своего щита и указал на Резникова:
— Быстро бегите к нему.
А сам кинулся к дыре в полу. Он ощущал, что его черту приходится туго. И Владимир, и Иннокентий вынуждены были сражаться не только с врагом, но и с обезумевшими от переполоха боя чертями других гостей.
Пробив шипом кольца палец, Афанасий сконцентрировал все силы. Алый вихрь взметнулся вверх, накрыв собой добрую половину зала.
— На пол! Замереть! — скомандовал Афанасий.
И черти буквально посыпались с потолка.
Афанасий насчитал девять штук. Казалось, голова сейчас лопнет от напряжения, поэтому он сразу же скомандовал черту Резникова и своему, освобождая их от действия Крови Колдуна:
— Владимир, Иннокентий, отпускаю.
А остальным рявкнул:
— В людей!
Черти немедленно сменили облики, и Афанасий сразу же опознал фамильяра его сиятельства. Им оказался рогатый медведь, пробивший дыру в том месте, где стояла елка. Видимо, спешил на помощь хозяину.
— Порфирий, отпускаю.
Черт тут же сорвался с места и спустя мгновение прижал к полу сразу двоих — чьи-то дурные фамильяры сцепились между собой да так и упали, кусая друг друга за хвосты.
Стало полегче, но все равно, удерживать силой одновременно стольких разъяренных чертей Афанасию прежде не приходилось.
— Дамы и господа, — раздался взволнованный голос графа откуда-то от входных дверей, — прошу вас, сохраняйте спокойствие! Произошло покушение. Но Петербургская Тайная Канцелярия полностью контролирует ситуацию. Опасности нет.
Послышались охи, но крики стихли. Его сиятельство вернулся крайне вовремя, скорее всего, Владимир просто отнес его на улицу и там отпустил. Но почему? Что произошло? Впрочем, думать об этом сейчас не было никаких сил: Афанасий, до скрипа сжав зубы, удерживал оставшихся шестерых чертей. В глазах темнело.
— Разберите своих!.. — с трудом простонал он.
К счастью, граф его услышал.
— Огромная просьба всем забрать своих фамильяров! — закричал он. Одна из дам кинулась к Афанасию.
— Это моя! Моя Херувима! — она указала пальцем на одну из трех стоящих на коленях и скалящихся «девиц».
— Отпускаю, Херувима, — разрешил Афанасий. Чертовок осталось двое. И, как на грех, самых тощих. Без парика и платья Афанасий не мог узнать вражескую засланку. Да и, возможно, враг был не один. Пусть остальные хозяева сначала разберут фамильяров. Станет ясно, кто тут лишний.