— Новый рецепт, — ее голос звучал так же заботливо, как и всегда, но в нем проскальзывала едва уловимая нотка напряжения, — выводит токсины и ускоряет метаболизм. Идеально перед собеседованием в Мистрель.
Кристель, скривившись, разглядывала напиток, словно пытаясь разглядеть в нем ингредиенты:
— Выглядит как зелье из учебника по ядам. Ты уверена, что это…
— На вкус лучше, чем кажется, — перебила Дафна, не давая сестре времени на раздумья, — Не переживай.
В этот момент перед глазами промелькнули очередные воспоминания: Дафна в черном костюме Мистрель-корпорейшен, на той самой должности, о которой так мечтала моя сестра. Я перевела взгляд на Дафну, напряженно вглядываясь в ее невозмутимое лицо и пытаясь угадать ход ее мыслей. Внезапно мой взгляд упал на салфетку в руках Дафны — вышитые инициалы «Б. В.». Они не подходили ни самой Дафне Кортел, ни кому-то из здесь присутствующих. Какая-то смутная ассоциация, словно призрак, кружилась в голове, но я никак не могла уловить ее. Почему эти инициалы так настойчиво привлекали мое внимание?
— Давай хотя бы попробуй, — Дафна, настойчиво пододвигая чашку ближе, словно пытаясь поторопить мою сестру, — ты же хочешь выглядеть безупречно на встрече с Даниэлем?
Кристель, тяжело вздохнув и поддавшись уговорам, потянулась за чашкой. Солнечный луч, пробившийся сквозь шторы, ослепил меня на мгновение. Вспышка — и я представила, как наяву: Кристель, бледная, хватается за горло, а Дафна, сохраняя спокойствие, подбирает осколки разбитой чашки все с тем же невозмутимым выражением лица.
— Добавь сахар, Крис, с ним любое зелье станет вкуснее, — промурлыкала Тереза, торопливо подвинув сахарницу ближе к Кристель. Белые кристаллы сверкали, словно измельченное стекло, отражая свет, проникающий через окно.
И тут меня осенило: спустя несколько лет после исчезновения моей сестры помолвка Даниэля с его невестой Бианкой все же была расторгнута из-за череды скандалов, и Даниэль Драксен в итоге женился именно на Терезе. И до меня медленно начало доходить, что у Терезы, обладающей даром алхимии, тоже есть весомый повод желать исчезновения Кристель, как явной конкурентки за сердце Даниэля.
— Крис, подожди! — я не знала, как ее остановить, но не могла бездействовать, — разве можно пить такие напитки на голодный желудок?
— Кристель не завтракает по утрам, вообще-то, — с раздражением ответила Дафна, и я успела заметить, как нервно дернулось ее веко, выдавая истинные чувства.
— Ой, перестаньте! — Кристель, театрально закатив глаза, решительно протянула руку за чашкой, но в этот момент случилось неожиданное — пальцы соскользнули, и фарфор с оглушительным звоном разлетелся на осколки. Зеленая жидкость фонтаном брызнула во все стороны, безжалостно забрызгав пол и платье ничего не подозревающей Лизель.
— Ай! — вскрикнула та, порывисто вскакивая со стула и задевая край стола. Ваза с цветами, покачнувшись, опрокинулась, погребая под собой сахарницу и разметая цветы по всей кухне.
— Боже, какой бардак! — Кристель, соскочив с подоконника, принялась за уборку, ее голос звенел от раздражения, — Лизель, какая же ты неуклюжая! Вообще-то эти цветы мне подарил Даниэль,! Если так относиться к чужим подаркам — своих таких никогда не будет!
Я бросилась к ней на помощь, и ее подругам, недовольно ворчащим и скрипящим зубами, пришлось тоже присоединиться к уборке.
— Ладно, девочки, — пропела Кристель, когда мы закончили наводить порядок, и ее настроение, как по волшебству, снова улучшилось, — мне пора собираться на свидание с моим котиком!
И она, счастливо улыбаясь и пританцовывая, направилась к себе в комнату. Я, не раздумывая, увязалась за ней. Крис, приподняв насмешливо левую бровь, но, не проронив ни слова, все же впустила меня в свою комнату. Здесь, в ее личном пространстве, пропитанном ароматом ванили и черной смородины, словно в какой-то кондитерской, я наконец-то смогла перевести дух.
Пока Кристель, погруженная в свои мысли, рылась в шкафу, я внимательно рассматривала комнату, обстановка которой намертво впечаталась в память в моем еще не случившемся прошлом. Тревога не отпускала меня, ведь слишком уж много совпадений, слишком много недосказанного буквально витало в воздухе. И эти проклятые инициалы «Б. В.» навязчиво крутились в голове. Я изо всех сил напрягала память, чувствуя, как на краю сознания мелькает почти забытое воспоминание. Казалось, еще немного — и я вспомню, кому они принадлежали, но двадцать лет — слишком большой срок для того, чтобы припомнить фамилии всех тех людей, кто окружал сестру и ее подруг в те годы.