— Тем, кто не успел, тому уже ничто не грозит, — тяжко выдохнул запыхавшийся Охотник. — Отныне все они форменный уголёк: и по форме, и по содержанию. Ты только, мальчоныш, понаблюдай. Еще недавно это были самые настоящие люди. А теперь — антрацит! — убедительно резюмировал он.
Йорг только вздохнул. Такого оборота предполагать он не мог.
Йоргу захотелось узнать: из-за чего всё это происходит. Он так и спросил:
— Почему до сих пор все вы тут ещё живы?
— Хороший вопрос, мальчоныш! Стараемся. Отбивать таких вот как ты олухов от встречателей. Это особые фрукты. Вот, посмотри, что они будут сейчас делать с этими обугленными молодцами.
— И посмотрю, — мрачно ответил Йорг. Превосходный стиль общения с собой он трудно переносил.
Но то, что ему пришлось увидеть, не оставляло сомнения, Охотник его явно и усиленно опекал, за что Йорг должен был быть Торсону благодарен…
Йорг посмотрел в сторону, куда указал Охотник. Туда же были устремлены взгляды оборванцев, избежавших участи аутсайдеров. Из каменных зарослей вышли самые настоящие копьеносцы, похожие на римских легионеров. Вот они подошли к первой окаменелой статуи и обступили её плотным кольцом.
— Сейчас примутся ритуалить, — спокойно прокомментировал Торсон. Губы его плотно сжались и обрели почти пепельную окраску. Было видно, что Охотник переживал.
Копьеносцы нацелили свои копья в одну единственную точку свежеостывшей статуи и ударили одновременно в то место, где согласно легенд обитала душа. Статуя раскололась и из её отворенных недр вырвался серо-малиновый сгусток, который безвольно завис на осколками своего недавнего тела.
Один из копьеносцев прикоснулся к сгустку кончиком своего багрообразного копья и безвольная душа обречено повисла на нём.
— Теперь таким же образом они поступят и с остальными.
— Они все погибли из-за меня?
— Ну, не совсем. Ты только, мальчоныш, не огорчайся!
— Йорг я, Йорг! Понимаешь?
— Понимаю... Ну да ладно, Йорг, погибают они обычно из-за своей упёртости, то есть из-за желания проникнуть на сопредельные Земли во время высылки к нам тебя, другого, третьего ссыльных. Чистых альтруистов здесь нет, или почти нет, — поправил самого себя Торсон.
— А если бы меня встретили эти, которые сейчас ритуалят...
— Встречатели?! Было бы ни хорошо, ни плохо. Длительная усиленная тренировка в рекрутских лагерях и высылка в дальний космос в маршевые легионы твоего кровавого тёзки — Йорга-завоевателя.
— Прости меня, Охотник за откровенность. Но именно я несу в себе память Йорга-завоевателя.
— Я знаю это, мальчоныш. Поэтому и опекаю тебя. Но ты — это не он. И чем меньше тебя будут здесь называть Йоргом, тем меньше в тебе скопится в будущем озлобления до того времени, когда мы, возможно, вырвемся отсюда.
— Куда?
— В неизвестность, Младшой!
…Они спустились с пригорка, крадучись прошли перелеском и вышли на гречишное поле. Заповедный Зелёный бор с огромной чёрной окаменелой опалиной остался у них за спиной. Рядом с ними ступали такие же ссыльные, избравшие для себя участь выживать вне рекрутских лагерей.
— Эй, оборвыши! — Окликнул Охотник бредущих со стороны перелеска людей. — Прошу любить и жаловать: перед вами Младшой.
— Откуда гусёнок? — спросил у Йорка долговязый развязный малый с крупным кадыком и носом с горбинкой.
— Сам ты гусь!
— Все мы здесь залётные гуси. Но говорим, вроде бы, на одном языке. Так не уточнить ли нам: кто здесь с чем и откуда?
— С себя и начни, — привычно огрызнулся Охотник. — А сам я с Непрухи-7, Старшой с Зеленухи-21...
— А я с Толстухи-залепухи-1...
Представились и другие. Земли-12,17 и 26 со своими преступниками и отщепенцами не чикались, а вот с Земли-1 и 2 обречённых на высылку уже похищали. И только с Земли-15 и 21, обречённые на высылку переходили самостоятельно, сознавая свою генетическую и духовную инородность.
На Земле-1, с которой его похитили всепроникающие копьеносцы, Пит Снорди был известным наёмником. Он режиссировал и клонировал самые невероятные перевороты и революции, получая мало, но всегда по предоплате, что позволяло ему содержать трех дочерей, живших в разных земных уголках и рождённых от двух африканских жён и одной наложницы-китаянки. Всем троим он рассылал о себе весточки и незначительную материальную помощь и до сих пор был уверен, что добрые весточки о его здравии и денежное довольствие его девочки получают вполне регулярно...