— Протестую, — вскочил на ноги адвокат. — Это не имеет отношения к делу.
— Сергей Станиславович Стрезов заявлен как свидетель стороны защиты, так что их отношения причастны к делу, — возразил прокурор.
Поскольку Артёма не приняли обратно в род, отец мог выступать как свидетель.
— Протест отклонён, — кивнул судья. — Продолжайте, свидетель.
— Из-за ссоры с отцом алхимию Артём изучал самостоятельно, — закончил свою мысль ректор. — На момент выпуска из академии он, насколько я знаю, ещё был в роду. Однако приводы в полицию у него были регулярные за мелкие хулиганства.
— Значит, несмотря на все его заслуги, положительным студентом его трудно было назвать? — уточнил прокурор.
— Да, проблем он приносил много, — кивнул ректор. — Поэтому я не удивился, узнав, что он причастен ко всей этой истории с запрещёнными зельями.
— Вопросов больше нет, ваша честь, — кивнул прокурор.
Дальше вопросы к свидетелю должна была задать сторона защиты. И я уже примерно представлял, какие именно вопросы там будут.
— Господин ректор, разве в ваши обязанности не входит также следить за студентами? — спросил адвокат.
— У нас не школа, а высшее учебное заведение, — ответил ректор. — И это просто невозможно — уследить за всеми.
— Однако если студент проблемный, к нему и отношение должно быть особое? — приподнял одну бровь адвокат.
Решил надавить на недостаточную компетентность ректора. Хотя тут я как раз на стороне академии, мы действительно уже не в школе и должны сами отвечать за свои поступки.
— Отношение ко всем одинаковое, — ответил ректор. — Мои студенты — это совершеннолетние аристократы. Я не отвечаю за их жизнь помимо учёбы. Они могут поступать, как пожелают. Скорее, этот вопрос надо задавать родителям детей. Если ребёнок недостаточно самостоятелен для взрослой жизни — то это проблемы в воспитании.
— Вопросов больше нет, — поспешно проговорил адвокат.
Ректора отпустили, и судья объявил перерыв. Слушание длилось уже больше часа, и всем хотелось немного размять ноги и передохнуть.
После перерыва свидетеля снова вызвала сторона защиты. На этот раз им оказался как раз Сергей Станиславович.
В этом плане им как раз на руку сыграло то, что Артёма не приняли в род. Если бы он был членом рода Стрезовых, то его отец не смог бы выступать в качестве свидетеля.
— Расскажите о вашем сыне, — попросил адвокат.
— Артём очень добрый молодой человек, — поспешно начал преподаватель алхимии. — Он всегда интересовался алхимией и делал в ней большие успехи. Характер у него с детства очень покладистый, наверное, поэтому он так легко поддаётся чужому влиянию.
— Он мог бы умышленно причинить кому-то вред? — спросил адвокат.
— Нет, что вы, — замахал руками Сергей Станиславович. — Его наверняка заставили участвовать во всём этом. Артём бы никогда не пошёл на это сам.
Пока преподаватель отвечал на вопросы, я просканировал Артёма психологической магией снова. В этот раз ведущей эмоцией оказался гнев.
Он до сих пор злится на отца за то, что тот выгнал его из рода. Помнится, при нашем с ним общении он не хотел иметь с отцом ничего общего. Однако теперь ситуация изменилась. Он осознал, что самостоятельно ему с этими проблемами не справиться. Поэтому снисходительно разрешил ему помочь.
Переживаний у него я снова не заметил. Кажется, он уверен, что его не накажут.
После вопросов адвоката наступила очередь прокурора.
— Господин Стрезов, по какой причине вы изгнали сына из рода? — спросил он.
— Протестую! К делу не относится! — воскликнул адвокат.
Прокурор лишь глянул на него, приподняв одну бровь. Глупый протест.
— Протест отклонён, — заявил судья.
— Я изгнал его из рода за неподобающее поведение, — ответил преподаватель. — Как уже говорилось ранее, он часто попадал в полицию за разные хулиганства. Это плохо влияло на наш род. Разумеется, я не хотел этого. И недавно попытался принять его обратно, но…
— Вы пытались принять его в род после того, как его задержали, — подметил прокурор, снова глядя прямо в глаза мужчине. — Хотя изгнали из рода как раз за правонарушения. Где здесь логика?
— Он мой сын! — воскликнул Сергей Станиславович. — Моё решение о возвращении его в род никак не связано с тем, что его арестовали.
— Свидетель лукавит, ваша честь, — объявил прокурор.
— Моё решение частично было связано с этим, — тут же исправился Сергей Станиславович. — Но не было целиком принято по этой причине.
Перефразировал очень хорошо. С такой формулировкой прокурор не сможет подкопаться.