Все это походило на языческий ритуал, казалось, этот поцелуй навечно связывает не только их тела, но и души, искра страсти превращала их в огонь, и этот огонь выжигал все дотла.
Собственный крик, на мгновение отрезвил ее, вернув к реальности. Почувствовав на губах соленый привкус крови и боль от укуса, она сообразила, ГДЕ находится и ЧТО тут происходит.
Ярослав возвышался над ней, по его ошарашенному лицу можно было догадаться, что он, как и Алиса, пытается понять, что только что произошло.
— Что ты сделала со мной, что за чертовщина? — проговорил он, пытаясь восстановить дыхание.
— Я сделала? — непонимающе пробормотала девушка.
— Соблазняла меня весь день, заманила в пруд и кинулась целовать! — ревел Ярослав.
— У меня и в мыслях не было соблазнять тебя, а в пруд ты поперся за мной сам, по собственной воле и я не заметила, чтобы ты особо сопротивлялся, когда тискал меня! — обиженно кричала она. Он больно сжал ее плечи и прохрипел.
— Не было и в мыслях? А перед своей семьей и мужчинами в ваших местах ты тоже ходишь с голыми плечами и распущенными волосами? — Алиса в ужасе опустила взгляд на тонкие бретельки сарафана и его глубокий вырез, сразу вспомнились старые картины, где у девушек под сарафаном всегда была рубашка, а волосы заплетены в косы. Поняв, что в этом времени, ее наряд выглядит как бикини в двадцать первом веке, она смутилась.
— Неужели у тебя совсем нет стыда? Так открыто предлагать себя?!
— Там, откуда я родом, это нормальный вид для девушки! — нижняя губа ныла от укуса, и она осторожно провела по ней языком, слизывая все еще сочившуюся кровь. Он перевел взгляд на ее истерзанные губы, тело его опять напряглось, секунду он боролся с собой, но разум победил и, с глухим стоном, Ярослав развернулся и нырнул, уходя глубоко в прохладную гладь озера.
Алиса без сил сползла чуть глубже в воду, руки и ноги не слушались, все тело дрожало, вода приятно холодила кожу, помогая успокоиться и привести мысли в порядок.
«Он укусил ее! Этот огромный, сексуальный мужчина настолько сильно хотел ее, что, как и она, поддался первобытным инстинктам и превратился в самого настоящего самца. Нет, правильнее сказать, она настолько сильно возбудила его, что он не смог совладать с собой», — девушка довольно улыбнулась. Значит, не одна она испытывала эти необычные ощущения.
Весь ее предыдущий сексуальный опыт показался настолько пресным в сравнении с этой ночью. Боже, если на них так подействовал всего лишь только поцелуй, то что же произошло бы, если б они не остановились?! Он бы взял ее прямо тут, на берегу, и она бы позволила, более того, она поощряла бы его!
Это все наваждение: полнолуние, перемещение во времени, теперь и это… Просто шалят нервы, и подстегивает необычная обстановка, он такой же мужчина, как и все. Если ему нравится играть в оскорбленную невинность и бедного соблазненного, то пусть занимается этим и дальше. Повторив себе это, Алиса несколько раз нырнула, смывая ил с тела и волос. Вынырнув, она увидела, как Ярослав плывет к берегу, яростно работая руками. Девушка поспешила выйти из этого злополучного пруда и стала ждать его на берегу, гадая, позволит ли он переночевать ей в хижине.
Вернувшись в дом, он не стал зажигать лучину. Хорошо ориентируясь в темноте, Ярослав быстро нашел одну из своих рубах и кинул этой рыжей девке. Еще не хватало, чтоб весь тюфяк отсырел от ее мокрой одежды. Выйдя из хижины, он уселся на крыльцо, пес тут же подбежал и ткнулся мордой в его ладони.
— Все это было плохой идеей с самого начала, надо было бросить ее прямо там, в воде, еще утром, — проговорил он, обращаясь скорее к самому себе, чем к собаке.
Имя у нее странное, не наше, также как одежда и вещи, которые он успел рассмотреть в сумке, правда, совсем мельком.
Когда во дворе она сняла этот свой грязный балахон и умылась, он обомлел. Ее белая, почти прозрачная кожа, нежные плечи и острые ключицы притягивали взгляд. Одежды на ней почти не было, разве можно считать эту просвечивающуюся, белую тряпку одеждой? Но держалась она очень уверенно — неужели на ее земле девы так одеваются, или она просто бесстыжая по природе? Необычного цвета волосы, такие яркие, каких он никогда не видел, скорее, отвлекали от ее лица, чем шли ей, но это лицо… Особенно ее глаза, такие синие, цвета неба в солнечный день. Чистые, как у ребенка, но было в них что-то еще… Вопрос? Недосказанность? Да, но еще в них читалась потерянность. Смотря в эти бездонные, синие глаза, хотелось защищать ее…