— Кто-то может сказать нет?
— Хорошо. Он наш до тех пор, пока нам это нужно.
Она вздрогнула.
— Серьезно? Но почему? Как?
Он пожал плечами.
— Мне было как-то не по себе, что ты вчера лишилась байка. Я сделал несколько звонков своим друзьям в участке, но, по их словам, его, скорее всего, уже отправили за границу или продают на запчасти. Поэтому я позвонил своему приятелю из дилерского центра и попросил его прислать вот это.
— Вот чем ты занимался, пока я ждала?
— В промежутке между сушкой феном и завивкой? Да. — Его глаза заблестели от удовольствия. — Мне нужен был дополнительный уход за волосами, учитывая, что ветер и шлем наверняка их примнут.
Нет, она не растает. Не растает. Не… ах, к черту. На Нолана трудно было сердиться, особенно когда ее ждало греховное искушение.
— Я за рулем, — заявила Кларисса.
— Нет уж, по традиции женщина сидит сзади. — Он рассмеялся, заметив ее мрачный взгляд. — Но, думаю, в нашей паре нет ничего традиционного. Пока ты не против моего дневного сна, мотоцикл в твоем распоряжении.
В ее распоряжении. Забавно, что, когда Нолана это сказал, она представила себе не мотоцикл, а его, между ее бедер, двести с лишним фунтов пульсирующей силы… Кларисса покачала головой и схватила шлем, свисавший с руля. Она нахлобучила его на голову, но очки проигнорировала. В них не было нужды.
Нолан сморщил нос и осторожно надел шлем на свою гордость и радость. Добавьте к этому пару очков-авиаторов, и лев стал выглядеть сексуально. По-настоящему сексуально.
Повернувшись к нему спиной, Кларисса установила байк вертикально и села.
— Садись, — приказала она. В чем прелесть «голдвинга»? Это мотоцикл, рассчитанный на двоих.
Несмотря на то, что у него было собственное сиденье и подлокотники, Нолан все равно положил руки ей на талию, заставляя ее осознавать, что находится позади. Потом прислонился к ее спине и мурлыкнул.
— Я готов к поездке.
Ох. Судя по влажному жару между бедер, она тоже. Кларисса подняла подножку и нажала на педаль газа. И вот, на двух колесах, они понеслись прочь.
Лучше, чем секс, и почти лучше, чем полет. Кларисса наслаждалась ветром, дующим в лицо, силой между ног, мужчиной, обхватившим ее талию. Нолан прислонился к ней и, вероятно, снова дремал, поэтому она не стала обращать внимания на руки, скользившие от ее талии к бедрам.
Используя самую замечательную систему GPS, встроенную в приборную панель байка, они без труда добрались до эстакады, которую Джесси посоветовала им проверить в первую очередь. Находившаяся недалеко от некоторых мест наблюдения и популярная среди перевертышей, она казалась вполне подходящим укрытием для беглецов. Остановившись, Кларисса осмотрела место происшествия.
Сразу же включилось шестое чувство, предупредившее ее об опасности. Она окинула взглядом пустынный кемпинг: заброшенные палатки, коробки и смятые спальные мешки, но не обнаружила никаких признаков жизни.
Нолан тихонько зарычал.
— Я чувствую запах крови.
— Проснулся, Сильвестр?
— Кто сказал, что я спал? — Руки на ее бедрах сжались, Клариссу обдало жаром.
— О, а если ты не спал, откуда слюни на моей спине?
Убрав подножку, она выскользнула из его хватки и с мотоцикла, когда он прошипел:
— Я не пускаю слюни.
— Как скажете. Давай, волосатик, я хочу посмотреть поближе.
Она усмехнулась, когда он выругался. Слишком легко. Подойдя ближе к заброшенному лагерю, Кларисса остановила взгляд на коричневатых пятнах, усеявших землю. Она опустилась на колени и потрогала их. В основном сухие, значит, им не меньше нескольких часов.
— Они не свежие, но я бы сказала, что им день, не больше. Чувствуешь какой-нибудь запах?
С его лица исчезла всякая веселость и сон, и Нолан принял хищный облик. Его худое тело извивалось, когда он обшаривал окрестности, принюхиваясь и приседая, чтобы рассмотреть все поближе. Когда он становился таким, она не могла не восхищаться им, даже жаждать его. Почему он скрывал этого самца под своей личиной плейбоя, Кларисса не понимала. Хотя, может, и понимала. Если ему было трудно отбиваться от дам в образе пижонского маменькиного сынка, то представьте, какие у него будут проблемы, если они узнают, что за этими манерами скрывается сильный и способный мужчина.
— Я чувствую два, может быть, три запаха. И тоже недавних. — Он глубоко вдохнул и откашлялся. — Определенно наши перевертыши. Я узнаю один запах.
— Какой?
— Кошка, Беверли. Застенчивая и маленькая. Или была ею. Другим может быть Лерой, тоже один из наших пациентов, один из неизвестных.