– 75-миллиметровые фанаты с взрывателем ударного действия падали на головы немцев. Наши пушки били с такого расстояния, что находились практически вне досягаемости орудий противника. Новые британские противотанковые пушки открыли плотный деморализующий и результативный огонь по врагу. Это было нечто новое – ив самом начале немцы были просто ошеломлены. Прошлой зимой мы и противник использовали тактику мобильных соединений, а теперь все сводилось к артиллерийской дуэли – польку сменил менуэт! В эфире раздались нервные требования немецких командиров срочно перебросить на поле боя батареи 88-мм орудий. Немцы были вынуждены срочно вывести танки из боя и отвести их в укрытия – теперь их танки могли вести только беспокоящий и заградительный огонь. И танки, и противотанковые орудия стреляли теперь с постоянных позиций. Немецкие 88-мм и танки «Марк-4» против американских «Грантов» и «шестифунтовок» – это напоминало классическое позиционное сражение. Все попытки Роммеля контратаковать закончились ничем, и он был вынужден уступить. Обе стороны понесли жесточайшие потери – у нас они были даже выше, чем у немцев. Если бы пал Найтсбридж, то Роммель даже и сейчас смог бы спасти ситуацию, но он держался. День и ночь над немецкими позициями кружили королевские ВВС и бомбили, бомбили, бомбили…
Роммель отдал приказ отступать. Но он не мог вернуться по своим следам через Бир-Хакейм, потому что теперь вся территория контролировалась британскими войсками. Самый короткий путь через оборонительные линии Эль-Газали прикрывали минные поля – и Роммель отдал приказ своим саперам разминировать проходы…
…Миля за милей немцы уходили на запад, ведя тяжелые арьергардные бои. Они без боя сдали Сиди-Резег, обошли Эль-Адем и отступили от побережья у крепости Тобрук…
Роммель действительно оказался в тяжелом положении: его отряд был прижат к минным полям и со всех сторон окружен британскими войсками. Англичане все туже затягивали удавку и палили по немцам из орудий всех калибров. Ричи отправлял победные донесения в Каир и радировал в Лондон, что он «посадил Роммеля в бутылку» и теперь осталось только «вытряхнуть» из нее генерала.
Саперы Роммеля все-таки пробили бреши в многолинейных минных полях британцев. А после того, как немцы смогли наладить подвоз боеприпасов и продовольствия, уничтожить несколько опорных пунктов и подавить сопротивление защищавших Бир-Хакейм французских волонтеров полковника Кенига, Роммелю удалось поймать капризную птицу удачи. Я принимал участие в осаде Бир-Хакейма и готов засвидетельствовать, что герои-добровольцы из Франции сражались как дьяволы. Все, что написал о них британец Алан Мурхед, – это истинная правда и дань уважения их ратному подвигу:
– …Во время этого кризиса в пустыне все мы ощутили, что боевой дух французских солдат времен 1-й мировой войны жив! Солнце Вердена взошло над защитниками Бир-Хакейма. Железная дисциплина сплотила стоявших насмерть под Найтсбриджем британских гвардейцев; их французские братья по оружию сражались с присущими только им храбростью, жесткостью и элегантностью. Над крепостью гордо реял покрытый пылью и пробитый пулями французский «Триколор». Эти герои искупили вину капитулировавшей Франции. Каждый солдат многонациональной 8-й армии гордился французами и их беспримерным подвигом…
…Последствия поражения были катастрофическими – линия обороны под Эль-Газалью была рассечена на две части, а наши оборонительные построения на побережье стали напоминать прямоугольник с Тобруком, Газалью, Найтсбриджем и Эль-Адемом по углам – не самая удачная позиция. Последним препятствием на пути воспрянувшего Роммеля были британские танки, поэтому он бросил в бой все до последнего резервы. Немецкий полководец применил давно опробованную тактику, секрет которой он открыл одному попавшему в плен британскому генералу: «Мне все равно, сколько у вас танков, до тех пор, пока они не сжаты в один бронированный кулак. Я буду уничтожать их поодиночке, как с успехом делал это до сих пор!»
Вне всякого сомнения, Ричи прозевал свой звездный час. А когда он выпустил немецкого главнокомандующего на оперативный простор, то никто и ничто не могло остановить Роммеля. Он снова поставил на карту все, но и на этот раз переиграл противника. Уже в ближайшие несколько дней под угрозой танковых «клещей» и ударов с тыла британцы должны были начать массовое отступление из еще удерживаемых фортов в пустыне и Эль-Газали. Эту победу ему принесли жесткое следование оперативному плану, личное участие в боевых операциях и сверхбыстрая реакция.
– У Ричи не оставалось выбора, и он мог отдать только один приказ – отступать, отступать из Эль-Газали пока не поздно. Максимум, на что он мог рассчитывать в этой ситуации, это попытаться удержать Тобрук. Согласно первому плану, британцы захватывали и контролировали сухопутный коридор с востока к крепости. Было принято решение о нецелесообразности использования транспортного флота, поскольку сразу же возникал вопрос боевого охранения морских конвоев. Если бы Роммелю удалось перерезать сухопутные коммуникации, тогда в действие должен был вступить второй план: осажденный гарнизон Тобрука ведет оборонительные бои, а английские войска на египетской границе производят передислокацию и примерно через месяц деблокируют крепость в ходе наступления. Нужно было действовать и действовать быстро, даже если реально осуществимым был только второй план. Засучив рукава, невзирая на растерянность и смятение, на большое число раненых и убитых, на потерянную технику и уничтоженные коммуникационные линии – британские генералы взялись за работу. Эта ночь была самой тяжелой за два военных года в песках…
…К 16 июня все британские укрепления западнее Тобрука были либо захвачены немцами, либо возникла непосредственная угроза их захвата. Английская линия обороны была прорвана на многих направлениях, и Роммель одерживал одну победу за другой. Героическими усилиями удалось на несколько дней задержать противника у Акромы, но пала и она. Южнее Тобрука держался один Эль-Адем. Роммель не терял ни минуты: его танки накатывались волна за волной на защитников форта. Укрепление располагалось на господствующей высоте, и гарнизон индусов мужественно оборонял позиции под непрерывной бомбежкой немецкой авиации. В конце концов и они были вынуждены отступить – вначале в Сиди-Резег, а потом под защиту крепостных степ Тобрука. К 18 июня положение еще более ухудшилось. Немцы бросили в бой моторизованные части и взяли штурмом Сиди-Резег и Эль-Дуда. Путь к морю был свободен. На побережье продолжали чего-то ждать несколько уцелевших британских танков – одни экипажи по незнанию, другие от растерянности, а третьи, чтобы принять свой последний бой. Только считанным единицам удалось прорваться – остальные были уничтожены или захвачены. Ричи и его штаб-квартира едва успели эвакуироваться из Джамбута – через несколько часов туда вошли немцы. Рухнула последняя надежда удержать коридор и организовать снабжение осажденного Тобрука. Крепость была отрезана и, судя по всему, обречена.
В то время пока Ричи откатывался на восток, Роммель крепко держал за руку богиню удачи Фортуну – он обрушился всей мощью своей поредевшей армии на Тобрук. Ему потребовалось всего лишь несколько часов, чтобы добиться сенсационного успеха на том самом месте, где в прошлом году он неделями вел жестокие и кровопролитные бои и дважды безрезультатно пытался овладеть крепостью.
– Роммель не терял ни мгновения. Ему нужно было развивать свой успех, пока британцы не пришли в себя после жестокого поражения в открытой пустыне. Как нож сквозь масло он прошел через юго-восточный пояс обороны, а затем дальше к Сиди-Резегу и Эль-Дуде. Врагу удалось необыкновенно быстро перегруппироваться и атаковать – это был шедевр воинской организованности и организации. В ходе наступления немцы продемонстрировали свою гениальную тактику, воинскую дисциплину и скорость – то, чем они пренебрегали во время недавнего отступления.