С учетом меньших габаритов и более выгодных условий висения при передаче груза, дальнейшие полеты будут выполнять вертолетами «Ка-32».
По заданию Павлова начальник БАИ уже готовит карту полетов вокруг Башни. Посадочная площадка «Шишкин лес», предназначенная для сельскохозяйственных и спасательных работ, как раз находится в пределах внешнего контура – в трехстах метрах от «границы». Её будут использовать для техобслуживания, погрузки и дозаправки.
Чтобы не рисковать людьми и машинами, экипажи вертолетов будут отдыхать между рейсами в пределах трёхкилометровой зоны, для чего нужно создать условия временного проживания пилотов и техсостава.
Одинцов предложение поддержал, и тут же распорядился, чтобы трейлеры для работников СЛО, занимавшихся доставкой грузов к зависшему борту, доставили на место к утру, после чего решение приняли единодушно.
Идея с буксировкой вертолетов через границу требовала проверки условий на местности. Кроме того, нужно было выяснить как скажется на людях пересечение границы на малых скоростях. Павлову и Беглову было с чем сравнивать, потому они и поехали к Башне на аэродромном пикапе ещё до того, как семеро смелых членов комиссии погрузились в минибус.
Выехали после десяти вечера, дорожную пробку к тому времени успели расчистить. Водитель, включив мигалку, гнал с ветерком. Дорогой обсуждали технические моменты нового плана доставки грузов к президентскому борту. Но когда Башня показалась впереди светящимся мечом рыцаря-джедая, зачем-то воткнутым в землю, и стала увеличиваться в размерах, все разговоры стихли.
Какое-то время тишину нарушала лишь едва доносившаяся из динамиков ритмичная композиция группы «Зеро».
– Ничего себе, дура! Нарочно не придумаешь, – встрепенулся сидевший за Павловым Весёлкин. – Если бы я не знал, мог подумать, что это какой-то новый аттракцион.
– Ага, развлекательный, – хохотнул Беглов. – Вот только, там наверху наши сидят, и им сейчас не до смеха.
– Согласен, – смутился Весёлкин.
На этом пустые разговоры прекратились. По мере приближения к башне, завидев дорожный указатель или рекламный щит, Весёлкин просил водителя остановиться, выходил из машины, делал замеры лазерной рулеткой и вносил данные в свой рабочий телефон.
– Здесь по высоте «Ка-32» проходит, даже с запасом, – время от времени сообщал Павлову Весёлкин. – А этот указатель нафиг, но опору можно оставить. Опаньки, а здесь высота перемычки всего пять метров, надо сносить к чертовой матери. Анатольич, я тебе вышлю карту с пометками, когда мы здесь закончим.
– Хорошо! – сдержанно кивнул инженеру Павлов. – Но, когда впереди показались отражающие свет пирамидки, отмечавшие границу внешнего контура, сказал водителю. – Тормози! Отсюда будем ехать медленно, пять-семь километров в час – не больше.
– Понял, Виктор Анатольевич! – отозвался водитель.
Машина остановилась.
– Ну что, все готовы? – Глядя на возвышавшуюся впереди башню, поинтересовался у спутников Павлов, получил согласие и дал отмашку водителю. Едва заметно передёрнув плечами, тот стронулся с места со скоростью аэродромного тягача.
Все четверо подобрались, ожидая «тисков» границы. Пирамидки приблизились, поравнялись с ними, остались позади… Воздух в кабине словно бы уплотнился, стало тяжелее дышать, но больше ничего особенного никто из них не почувствовал.
– Вот так да! Выходит, чем тише едешь, тем лучше? – первым заговорил Беглов, когда водитель остановил машину и облегченно выдохнул, преодолев границу.