Тренер англичан, кстати, тоже бережет замену. После 90 минут у них всего одно изменение в составе. Не знаю, с чем это связано. Может быть, у них те же мысли, что и у меня. А вообще это неправильно, то что сейчас по регламенту можно сделать всего два изменения по ходу матча. Ну хотя бы в дополнительное время могли бы разрешить еще одну. А по-хорошему и скорее всего, все пришло бы к формату будущего с тремя заменами по ходу матча, еще одной дополнительной в экстра-тайме. Ну не дело это, то что можно внести всего два изменения.
А уж если вспомнить о прошлом, погрузиться во времена легендарные, условно говоря, в довоенный футбол и первые чемпионаты мира, то там вообще все становится еще интересней. Там нельзя было вообще делать замены по ходу матча. Вот как начал, так и заканчивай, не важно, что с тобой произойдет. Даже как-то странно, что не нашлось, условно говоря, команда дровосеков, которая поломала бы половину противников и с чувством выполненного долга выиграла бы матч в формате не знаю, 7 на 7, запугав выживших до того, что они будут трястись как осиновый лист.
Ну, может быть, дело в том, что футбол все-таки раньше был игрой джентльменов. Это потом результат стал стоять во главе угла. И это не в последнюю очередь заслуга в кавычках, а на самом деле вина одного, без дураков великого, аргентинца — Диего Армандо Марадоны. Мне трудно представить того же Валентина Козьмича Иванова или наших тренеров, или да даже того же Эйсебио, с которым я свел шапочное знакомство во время нашего двухматчевого противостояния с португальцами, что эти люди поступят точно так же, как Марадона в 86 году. Вернее, то что он сделает в 86-м — забьет рукой, а потом будет радоваться, как будто так и надо. А уж его слова про «руку бога» — это вообще за гранью. Знает, что нарушил правила, знает, что это изменило ход матча, но вместо того, чтобы банально признать это, Марадона устраивал какую-то клоунаду.
Ну, сейчас, правда, на дворе 85-й год, его разгар. До всех этих событий еще больше года. Может быть и не будет никакой «руки бога». Ну, как выиграем мы отборочную группу у себя, станем первыми, попадем в число сеяных, и жеребьевка будет уже на мундиале совсем другая. А там, а там посмотрим, куда и на кого аргентинцы выйдут.
И все-таки, я действительно устал. Может быть, даже какое-то небольшое кислородное голодание, что ли, от этой духоты. Хотя, действительно, ветер… Вот я поднимаю руку и вижу, что ловлю этот ветерок своей ладонью, но воздуха как будто не хватает. И вместо того, чтобы сконцентрироваться на том, что произойдет уже меньше чем через 10 минут, все свое внимание посвятить двум дополнительным таймам, я почему-то думаю о том, что произойдет через год. Так, надо встряхнуться, взбодриться и показать все, на что способен.
— Слав, ты чего такой смурной? — слышу я голос Андрея Редкоуса. — Сидишь, как будто в себя смотришь, вообще ни на что не реагируешь.
— Да так, задумался, как нам эту игру выиграть.
— Как выиграть? Все от тебя зависит. От тебя и от остальных кто в составе. Меня, скорее всего, Стрельцов не выпустит.
— Ну, а кто знает, — ответил я Андрею, — может, еще и выпустит. Но ты, конечно, прав — все от нас зависит. Негоже отпускать «Эвертон» после того, как мы сравняли. И сравняли так…
Я сделал еще несколько больших и жадных глотков воды, оставшиеся вылил себе на голову и за шиворот, и устало встал. Как раз в тот момент, когда Стрельцов собирал нас всех вокруг себя для того, чтобы сказать небольшую речь. Ее он произнес, опираясь на своего помощника и друга Воронина. И по внешнему виду Эдуарда Анатольевича было видно, что и ему тоже сегодняшний матч дается очень и очень тяжело.
— Ну что, мужики, давайте. Собрались. Волю в кулак. Да и не только волю, все в кулак. И еще 30 минут. Я не буду говорить, как вам играть сейчас. Вы последние 15 минут показали, как это делать. Нужно просто закончить то, что мы начали. И они сейчас в куда более худшем состоянии, чем мы. У них победа была в руках, а в результате вот дополнительное время и все начинать заново. Это удар, от которого можно и не оправиться. И «Эвертон» сейчас в состоянии Гроги. Это 100%. Надо просто их добить. Без каких-либо сантиментов. Взять и закопать их под этим великолепным газоном. И на глазах всех этих десятков тысяч. Давайте, не подведите ни меня, ни себя, ни страну. Москва ждет, чтобы завтра мы прилетели с Кубком обладателей кубков. Только такой результат возможен после тех 90 минут, что мы уже провели в этом сраном Роттердаме. Давайте, волю в кулак, — повторил он, крепко сжав плечо Воронина, — и вперед. Нам нужен гол. Нам нужна победа.