Она нежно погладила ладонями траву, вспомнив о весенних рассветах в цветущих горах, затем обошла вокруг цветка, поражаясь сказочному цвету лепестков.
- Откуда у тебя цветок?
- Элли подарила мне его, - ответил Рикки. - Но другая. На Земле есть ещё одна Элли. Непонятная.
- Да. Я и её знаю.
- Она состоит из того же материала, что и ты. Она такая же, как и ты? – поинтересовался Рикки. Видимо, он ничего не знал о маленькой Элли.
- Мы с Элли состоим из одного материала, но мы сильно различаемся, - пояснила Дженни.
- Разве ваше сходное биологическое строение не ограничивает ваши различия?
Вопрос марсианина позабавил Дженни. Когда-то и буры много размышляли над чем-то подобным и в итоге пришли к единому выводу.
- Не ограничивает, - призналась Дженни. - Как называется цветок? Думаю, это роза.
- Это Душа.
- Душа? - протянула Дженни. - Как интересно.
- Когда Элли подарила его, то сказала, что у нас одна душа на троих. Это она и есть.
- Возможно, возможно, - согласилась Дженни.
- Она способна расти сотни лет, если её беречь.
- Совершенно верно. С душой всегда так, - Дженни приблизилась к цветку, протянула к нему руку.
- Не трогай, - потребовал Рикки.
Дженни его не послушала. Она с наслаждением провела пальцами по влажному, холодному лепестку, представив, что прикасается к Элли, и через секунду оказалась в кромешной тьме. Свет в башне погас.
- Рикки, свет погас, - произнесла Дженни. - Ничего не видно.
Рикки не ответил. Пару минут Дженни ждала, когда станет светло. Поняв, что придётся подниматься в темноте, она с вытянутыми вперёд руками отправилась на поиски лестницы. Нащупав ступеньки, Дженни уселась рядом с ними на траву, опёрлась лопатками на стену башни и закрыла глаза. Следовало немного отдохнуть перед подъёмом.
Когда Дженни проснулась, то не сразу поняла, где находится. Неподвижно лёжа на траве, она рассматривала созвездия и спирали галактик на свернувшемся в трубу небе. Кристаллы на стенах башни светились, образовывая звёздную карту. Где есть душа, там для неё всегда найдётся и полное звёзд небо.
Ты далеко. Ты потерялась где-то среди тех звёзд и мрака. Ты у молодых солнц Кассиопеи, у Большой Медведицы или где-нибудь ещё. Никто не нашёл бы тебя – так ты далеко. Но никто и не ищет. На выбранном пути, где ты – начало и конец всего, не бывает спутников, зато он никогда не завершится.
Жгучая тоска пронзила прорицательницу, когда она вспомнила о расстоянии – столь великом, что уже одни только мысли о нём способны ранить.
Тоска ужалила так больно, что навернулись слёзы на глаза, и звёзд стало ещё больше.
Из мрака башни спустился приглушённый металлический вой. Дженни затаила дыхание и прислушалась. Звук больше не повторялся, однако можно было услышать кое-что другое.
Она положила ладони на стену башни и прислонилась к ней ухом. Пульсировавшая в металле ужасная музыка, производимая комбайнами, вновь заставила её содрогнуться.
Дженни отстранилась от стены и вытерла слезы. Всё же этот железный марсианский мир был невыносимо прекрасен.
С каждым годом жизни прекрасного становилось всё больше. Когда-нибудь цикл завершится, и абсолютно всё вокруг будет излучать исключительную красоту. Даже чуждый мир, созданный Рикки, подчинялся этому важному закону.
Подъём занял у Дженни уйму времени. Порой кружилась голова, терялось ощущение верха и низа, и начинался полёт в пустоте между звёздами. В такие моменты покрывавшаяся холодным потом Дженни опускалась на колени, закрывала глаза и изо всех сил цеплялась пальцами за ступеньки.
Наконец она добралась до выхода. Тяжёлые ворота поднялись перед Дженни.
Облака, долина, её дым и искорёженные монстры, исчезающий в серой дымке ощетинившийся Вал, валяющийся по обеим сторонам металлический хлам - после мрака башни все предметы стали необыкновенно выразительным. Своей выразительностью они рассекали брюхо пространства и вываливались в вытянувшееся перед Дженни новое прозрачное измерение. Оно не имело границы с сознанием. Оно становилось его бесконечным продолжением. Вся эта мрачная, новорождённая масса сверхбытия, исходящая энергией, на какой-то момент стала продолжением тела, сознания и чувств прорицательницы.