- За что извиниться?
- За то, что выкрал и спрятал тебя. Представляешь, как большая Элли ненавидела его за это?
- Ненавидела? За что?
- Как за что? Берни вынудил её искать Уоррена. Всё это время балдж искал тебя и потому не мог быстро покончить с испорченными. Берни использовал тебя как заложника. Понял? За это он и просил прощения. Люди протянули так долго лишь потому, что балдж не мог тебя найти. Не мог узнать, жив ты или нет.
- Ну, допустим. Но откуда он знал про лунопоклонников ещё до начала войны?
- А ты как думаешь?
Ссутулившаяся Дженни отошла к окну, вытащила сигарету и закурила.
- Лунопоклонники существовали до войны? Люди создали их? - спросил Крейг.
- Переоцениваешь ты людей. Не люди, а буры.
- Бернард?
- Верно. Берни и заварил всю эту кашу. Смотри дальше, Крейг. Это, в основном, благодаря стараниям твоего отца балдж избавился от людей. Можно сказать, большая Элли ни в чём не виновата. Просто исполняла чужую волю. Не балдж и не лунопоклонники истребили испорченных, а топинамбуры. Бедная, несчастная Элли. Может, хоть теперь в её жизни наступит покой. А Берни. Когда-то он был гением, нынче просто дурак… - Дженни откинулась назад и захохотала, но почти сразу умолка. Её перекосило от злобы, плечи поднялись от напряжения. Больше она не могла говорить.
- У меня какая-то карусель в голове, - произнёс Крейг.
На глазах Дженни навернулись слёзы. Она отвернулась к тёмной стене сосен, притихших за окном. Ничего не сказав на прощание, Крейг ушёл.
«Стивен», - прошептал он, шагая домой. Он вспомнил тёмную фигуру на вертолётной площадке в подземелье замка. В общем, это всё не имело большого значения, но хотелось избавиться от сомнений.
Ещё больше хотелось честности от Элли. От их обеих.
Дома, где-то за креслом лежало письмо - сейчас оно стало хорошей возможностью и для девочки Элли, и для Крейга.
Лунопоклонники не спешили возвращаться домой. Их, повидавших самые необычные места в окрестностях Солнца, очаровала самая простая зима с её морозами и сугробами, нескончаемыми ночами, млечным путём и неисчислимым количеством звёзд. По ночам небо оживало и спускалось к ним.
Страх так и не подчинил лунопоклонников. Они не хотели прятаться и искать защиты. В эти холодные земли, где правили ночь и тишина, лунопоклонники принесли любопытство, оживление и теплоту цветочного города.
Быстротечными мглистыми днями они бродили по сугробам глубоко спящих лесов, собирали хворост и павшие деревья. Балдж заранее предупредил всех о том, что на Злой Земле нельзя причинять вред живым деревьям, иначе можно разозлить буров. Пока было светло, лунопоклонники взбирались на невысокие горы, чтобы лучше рассмотреть бескрайние долины топинамбуров, погрузившиеся в молчание до самой весны.
По вечерам лунопоклонники собирались на краю города, чтобы смотреть на звёзды и вести привычные беседы или петь песни. Они разводили костры, собирались вокруг них и переходили от одного к другому. Через темноту они путешествовали от одного очага к другому, желая услышать или рассказать что-нибудь удивительное, просто помолчать или даже вздремнуть. Понимание того, что пора оставить оживлённую звёздную мглу, пропахшую дымом, морозом и еловой смолой, и вернуться домой, делало их ночи до невозможности прекрасными.
Первый поезд привёз в Улитку инженеров, врачей, чему утомлённый и отравленный терапией Крейг обрадовался, челленджеров и с десяток буров, собравшихся в отдельном вагоне. Их Дженни сразу же увела в сектор балджа. По её просьбе Крейг принёс бурам стопку специальных словарей. Благодаря им буры могли смогли вспомнить человеческий язык.
Раздавая книги, Крейг заглядывал в свежие, весёлые лица буров, пытаясь понять расстояние между собой и ими. Один из буров с заплетённой в косу бородой положил могучую ладонь на плечо Крейг и что-то сказал. В ответ Крейг покачал головой и отвёл глаза. Он надеялся на то, что прорицательница сумеет объяснить прибывающим отшельникам, откуда в Улитке появился бур, не знающий их языка.
Его бросало в холодный пот, когда буры пытались поболтать с ним. С тобой словно заговорило небо, или ночная темнота, или лес, а ты не понимаешь его слов, не знаешь, важно ли то, о чём он тебе говорит, или нет.