Она надела капюшон, легла на мост и посмотрела в сторону далёкой горы Элли.
Сомнение укололо её. Буры давно вознамерились узнать больше о марсианском балдже. Рассматривая его как вероятную угрозу, они всё же главным своим противником считали Элли. Или Элли, или буры – кто-то один должен остаться. Теперь всё значительно усложнилось.
Дженни, конечно, не поверила в тот забавный спектакль в биохабе; в то, что Элли поддалась на уговоры и позволила полететь на Марс без особой на то причины.
Может быть, для того лунопоклонники, понимавшие настроения буров, и отправили одного из них на Марс. Хотели продемонстрировать ещё одного сильного игрока в длинной игре. И если так, то Элли позволит прорицательнице вернуться на Землю. Позволит рассказать бурам о марсианском балдже. Такой вариант обнадёживал. Дженни не хотела оставаться на кошмарном Марсе и уж тем более не собиралась умереть здесь из-за ядовитого воздуха. Её звали домой заснеженные вершины, голубое небо над ними и тёмные леса.
Хотя что она теперь расскажет бурам про марсианина? Где надежда, там и сомнения.
Элли - их враг, но с ней можно договориться. Её можно понять. С марсианским балджем такое не пройдёт.
Послышался звон. Дженни подползла к краю. Внизу медленно закатывалась под мост серебристая труба. Труба тащила за собой массивную подставку. На ней лежал ощетинившийся клубок из сотен тонких чёрных прутьев.
- Лишняя. Ты лишняя здесь, - беззвучно шептала сама себе Дженни, нерешительно шагая вдоль ржавой громадины. Вал Адриана оказался чудовищной кучей металлолома. Перед прорицательницей возвышалась горная гряда из шпал, тракторов, кранов, зданий, локомотивов, ковшей экскаваторов, катков, дронов, двигателей и чёрт знает чего ещё. Бесконечная мозаика из изуродованных монстров. Братская могила машин.
От громадины тащило жаром и угаром сталеплавильного цеха. Бредущая в тени вала Дженни даже перестала дрожать от холода.
Рикки ничего не запрещал и позволял ходить где угодно, и только тут Дженни впервые в полной мере осознала собственную отчуждённость и неуместность на его планете.
Марсианин не желал видеть гостей у себя - об этом говорила его гигантомания и невероятные масштабы построек. Рикки осваивал Марс для себя, своих забав и для могучих машин, а не для пришельцев с Земли.
Понимает ли это Элли, говорившая о Марсе, как о новом доме для лунопоклонников? Несомненно. Тогда и её цели неясны. Чего же хочет Элли? Каждый день вместо ответов ставил новые вопросы.
Дженни переступила через чёрный ручеёк, вытекавший из-под вала. Маслянистая жидкость растекалась по металлической поверхности, образуя странные узоры.
Поражённая Дженни обошла узоры, замерла на месте и огляделась по сторонам. Жидкость изображала иероглифы из языка буров. Слагаемое из иероглифов слово имело много значений. Например, начало ранних осенних сумерек в северных широтах, илистое дно озера, а ещё ту железную дорогу между Злой Землёй и Улиткой.
Бурам известно, что лунопоклонники вроде бы так и не смогли толком разобраться в их языке. Возможно, Элли и марсианину дала возможность попытаться расшифровать язык и учение буров. Дженни сердито нахмурилась. Сил оставалось всё меньше, а сомнений только прибавлялось. Главное сейчас - не совершить ошибку, не паниковать, не играть по правилам Элли.
К торчащей из горы башне вело транспортное полотно, проложенное прямо по валу. Уже прилично уставшая Дженни начала медленно взбираться по полотну.
Гул двигателей, который был слышен ещё на мосту, здесь обрёл выразительность. Мощные машины рычали неподалёку, и Дженни, не справившись с любопытством, решила сходить к ним. Любопытство – слабое место буров. А может и сильное. Кто тут разберёт?
Когда-то Рикки перерабатывал марсианскую почву гигантскими комбайнами-фабриками. Они круглые сутки на протяжении многих лет ездили по Марсу, сдирая с него кожу. Теперь они стали не нужны. Теперь они - часть вала.
Рикки рассказывал буру о комбайнах, но Дженни не надеялась найти их. Чёрно-рыжий ряд комбайнов, почти заваленных металлоломом, выстроился перед ней. Он уходил на десятки километров вдаль, отделялся от металлической стены и растворялся в зеленоватом тумане.