— Она под успокоительными сейчас, — ответил Артем, и с явным недовольством в голосе добавил: — Врач сказала, что с ней бесполезно разговаривать, все равно ни черта не поймет, так и будет на тебя стеклянными глазами смотреть. И вообще походу теперь толком не поговоришь. Анимешка наша, как гребаный волнистый попугайчик. Чуть что не так, сразу кони двинет.
— А разве не канарейки помирают от страха? — спросил Виталя.
— У меня мать птиц разных держала, — не глядя на друга пояснил Андрей. — Она говорила, что самые пугливые попугайчики. Любой громкий звук, хлопок, или яркий свет могут спровоцировать разрыв сердца.
— У барашки же вроде инсульт, а не инфаркт, — пробормотал Виталя.
— Какая разница? — пожал плечами Андрей. — Результат-то один. Как я прочитал в интернете, болезнь серьезная. Любое волнение, и в голове может произойти кровоизлияние. А это либо смерть, либо инвалидность.
— Мля, и чо она теперь постоянно, как бревно будет? — рыкнул недовольно Виталя, закидывая ногу на ногу, и вытаскивая пачку сигарет из кармана. — Я на неё уже столько планов придумал, — он сунул в зубы сигарету и начал искать зажигалку, хлопая по остальным карманам.
Я перевела взгляд на парня и подумала, что раньше он мне казался самым обаятельным, добрым и веселым из них всех. Среднее телосложение, черные волосы, глаза синие. Ресницы длинные. Легкая небритость, придававшая ему хулиганский вид. Одет в джинсы короткие по колено, и черную майку-борцовку. На ногах коричневые сандалии. Сейчас он мне кажется вполне обычным, и каким-то слишком нервным, и злым. Вот что значит посмотреть незамутненным взглядом на человека.
— Ты курить здесь собрался что ли? — Артем с ленцой посмотрел на друга, в ответ Виталя сразу скривился и вытащил сигарету изо рта, обратно убирая её в пачку. — И так, вопрос остается открытым, что мы будем делать с анимешкиным долгом? Есть какие-то предложения?
— Можно, конечно, постоянно её в таком состоянии держать. Но с бревном я трахаться не буду, — буркнул Виталя, вставая со стула с резким скрипом, от чего я непроизвольно вздрогнула.
— О, видели? — он ткнул в меня пальцем, — это чо теперь всегда так будет? Не кашлянуть даже при ней?
— Не мельтеши а, приткнись куда-нибудь, — ответил Артем другу, одаривая его своим фирменным взглядом под названием «не нарывайся, не то хуже будет».
А вот он так и не изменился. Я его даже сейчас, когда он расслабленно сидел на диване опасалась. И это не смотря на все успокоительные. Хотя и не так, как несколько часов назад, но все же… Какой-то прямо глубинный страх во мне вызывал этот парень. И все дело не только в его габаритах, но и той ауре, что окружала Артема. У меня сложилось ощущение, что этот человек способен и правда шею свернуть, не задумываясь. Я не знаю откуда у меня такие мысли о простом студенте и богатеньком сыночке депутата, наверное, просто интуиция. А может я сама себе придумала и поверила в страшную сказку? Как говорит отец — «У страха глаза велики».
Я подумала о том, чтобы как-то вклиниться в их разговор, но рот раскрывать было лень, я и парней-то с трудом слушала, глаза опять стали закрываться. Но помня о предостережениях врача, я старалась их держать открытыми, да и не хотелось мне пропускать интересный разговор, хоть и смысл его доходил до меня с большим трудом.
— Три дня она под наблюдением врачей проваляется, — начал говорить Артем, переведя свой взгляд на Виталю, который закатив глаза в потолок, отошел к подоконнику и присел на него. — Потом ей нужен покой и хорошее настроение. Никакой работы, никаких волнений. У меня есть предложение, — он посмотрел на меня, а я в ответ уставилась ему в глаза, чувствуя себя невообразимо смелой и бесстрашной. — Заберу её к себе жить, вы тоже можете пожить у меня, места полно. Будет к нам ко всем привыкать постепенно. Что там бабам нравится? Цветочки, шопинг, рестораны, кино, парки, клубы… Успокоится, расслабится, перестанет дергаться, и можно будет её уже по назначению использовать. Что скажете?
Он посмотрел по очереди на своих друзей, те в ответ задумались.
Первым отмер Виталя, и недовольно пробурчал:
— Пипец, мало того, что купил бабу за сто штук зеленых, теперь еще и уговаривать. Отец, если узнает, засмеет.
— А ты Андрюха, что скажешь? — Артем посмотрел на будущего адвоката, который, как оказалось, все это время наблюдал за мной.