— Нет.
— У тебя отличная выдержка. Годы тренировок? — попытался пошутить, встав за её спиной, явно нарушая личные границы, едва не касаясь грудью при вдохе.
— Нет, просто знала, что ты тоже не спишь, — повела плечами, но не отступила, не напряглась. Значит, не опасается меня, учитывая её анамнез, это уже хорошо. Но плохо для моей выдержки.
— Пойдём посидим, поговорим, — взял за руку и повёл к дивану.
Он разобран, и это можно расценить как намёк, но мне не хочется, чтоб Таня так это восприняла. Не она… Уж Танечка должна меня понять. И она правильно всё расценила, подхватила большой плед и накрыла диван, поставила подушку к спинке и залезла, скинув тапки, усевшись поудобнее, похлопала ладошкой рядом с собой.
— Чаю хочешь? — Спросил для порядка, возвращаться на кухню не хотелось.
— Нет, садись рядом, я не кусаюсь. — И улыбка такая светлая.
— Зато я кусаюсь иногда!
— Наверное, когда голодный?
— О да. — Устроился рядом и отметил про себя, что даже такие намёки в беседе с Таней воспринимаются мягко, без агрессии и явного сексуального контекста.
— Тогда тебя надо хорошо кормить, чтоб ты меня не съел. — А губы подрагивают, как будто сама Тьянка ещё не решила, она флиртует со мной или ведёт гастрономические беседы.
— Это я всегда согласен — вкусно поесть.
— Расскажи про семью свою, почему служить пошёл, ещё и в спецподразделение? Династия военных?
— Нет, никакой династии. А семья… Семья у меня интересная, да. — Я растянулся поудобнее на диване, закинув руки за голову. Любимая поза, да.
Перевёл взгляд на Тьянку. Она спокойно сидела рядом, не испытывая никакого дискомфорта от некоторой интимности обстановки.
— У меня есть батя, Софья и два брата: Рёня и Олень. Мама умерла, когда мы были маленькие.
А если сначала, то мама и батя были женаты, потом развелись. Батя на Север уехал, в Норильск, и женился на Софье, а мама замужем была еще два раза. Родила меня, потом Игоря — в узких семейных кругах мы зовём его Рёня или Рёнька, — и усыновила Олега — в детстве Оленёнок был, потом дорос до Оленя.
А в сорок четыре года умерла от онкологии. Она врачом была, педиатром. Но свою болезнь заметила уже поздно. Нас батя с Софьей забрали. Не знаю, как они это провернули, ведь у нас были отцы, и я даже помню своего и Игорёниного. Нормальные мужики, приходили по выходным, на футбол нас водили, в кафе. — Я помолчал, перебирая воспоминания детства. — Бабушка и дедушка очень хотели нас оставить себе, усыновить, но им из-за возраста и болезней отказали. Разделять нас между отцами пришлось бы. Но бабушка уже договорилась вроде, что по документам будем мы усыновлены отцами, Олега вроде согласен был взять мой, а воспитывать будут дед с бабушкой. Но потом отец Игоря дал заднюю, подал заявление в суд на лишение его родительских прав. Уверял, что Игорь не его сын. Ужас что было с бабушкой, дед держался, бегал по инстанциям.
А потом батя приехал и всё оформил на себя. Как ему это удалось, я не знаю. Но у них с Софьей не было детей, а условия взять нас были. И деньги на взятки тоже были.
Батя бабушку и деда с собой тоже звал, они вначале не хотели. Из Ростова-то поехать в холод, но потом согласились, через год переехали. Жили недалеко от нас, дед даже работал кочегаром в котельной, бабушка Софье помогала за нами смотреть. Трое пацанов — это та ещё развлекуха, сама понимаешь. Потом дедушка умер, бабушка его ненадолго пережила.
— А братья где? На Севере?
— Не-е, Игорь — военный инструктор дельфинов, служит в Севастополе. Олег здесь, в Питере, шеф-бариста в сети кофеен. Он бывал у меня в гостях, город понравился, вот и переехал.
— Как интересно, один брат дельфинов тренирует, другой — кофе варит.
— Нет, Олень ничего не варит. Он уже вырос из этого.
— А что тогда делает шеф-бариста?
— Организовывает и отлаживает до идеальности работу кофеен. Что-то типа управляющего, но узконаправленного. Берёт идею с нуля и доводит её до хорошо работающей кофейни или сети.
— Оу, ясно. А вы внешне похожи?
— Да, очень. Глаза, правда, разного оттенка. У Оленя зеленее, у Рёни — серее. Но в остальном очень схожи.
— Обалдеть! Вы, наверное, когда вместе, то все женщины рядом помирают? — со смехом сказала Тьянка.