Пейзаж постепенно сменяется с унылого и однообразного на яркий: зеленые луга с редкими цветами и сотнями бабочек, сидящих на бутонах, декоративные кустарники, образующие целые фигуры, по обеим сторонам от дороги тянутся пологие холмы, иногда переходящие в горные породы или быстрые речушки. Самой высокой точкой в Болгарии считается гора Рила. Она принадлежит к числу Родопского массива. Одного из ведущих в Европе после Альп и Пиренеев.
Автобус останавливается, к счастью, нечасто - всего пару раз за полуторачасовой маршрут. В двух густо населённых пунктах, где садятся ещё и местные жители. Начинается настоящая давка. Вот где можно проверять магов на прочность и устойчивость к стрессам. Том не знает, сколько ещё выдержит, прислонясь лбом к пыльному стеклу. И, когда Минерва, явно не в самом лучшем настроении, оттого, что Амбридж наотрез отказывается просить водителя остановиться раньше конечной, - посреди лесного массива, - Том понимает, что ещё немного, и он не выдержит. Раскидает всех находящихся поблизости. Реддл во все глаза наблюдает за МакГонагалл, которой предстоит убедить водителя, который проявляет, вполне себе, маггловские качества: особенно, любопытство, и спрашивает: «А что вы будете там одни делать?», - и Минерве приходится врать, что у них «запланирована пешая прогулка с последующим сплавом по озеру». Однако водитель всё равно отказывается высаживать неместных туристов в лесной глуши, и тогда приходится говорить, что их проводник - ас в своём деле, - прибудет совсем скоро и на персональном авто.
Долорес Амбридж всё больше напоминает ворчливую бабку, которую обвесили на рынке, даже тогда, когда они уже оказываются на воздухе. И остается совсем немного. Амбридж без конца причитает и возмущается неорганизованностью этой олимпиады, клянет всех без исключения судей, спонсоров и так далее по списку - недаром даже местные замечают, что с Долорес Амбридж лучше не связываться и сторонятся её. «В автобусе, должно быть, сразу стало дышаться свободнее», - думает Реддл, усмехаясь тому, что Амбридж, хваставшуюся недавно Дамблдору о том, что она уже объездила полсвета, так легко поставить в некомфортные условия. Конечно, они все могли бы пожаловаться на жару, усталость, в том числе и друг от друга, но... на фоне истеричной Амбридж Минерва МакГонагалл выглядит единственным здравомыслящим человеком. В окружении которой, хотя бы, не сходишь с ума от постоянных визгов и оханий. Том старается держаться ближе к Минерве. Амбридж здорово той проигрывает, - уже не первый раз, как замечает Том, - она ведёт себя так, словно делает кому-то большое одолжение. Неясно, правда, кому: себе, Тому, или вообще - Дамблдору.
Тому кажется, что не будет лучшего случая сказать Амбридж всё как есть: дескать, она не подходит ему по статусу в наставники, но он помнит о наставлениях Дамблдора. «И, черт бы его побрал, этого Альбуса Дамблдора, - почему он оказывается таким слепым бараном?!» - Том не сомневается, что директор и сам не догадывался, через что придется пройти на этой олимпиаде, выбирая в наставники именно Амбридж. Тома тошнит от одного воспоминания о том, что Дамблдор просил его: «Ни в коем случае не демонстрировать неприязни к Амбридж на Олимпиаде. Проявлять максимум уважения и вообще - держаться с максимальным достоинством». Лучше бы все это он сказал ей, а не ему - Том снова морщится, прокручивая в памяти диалог с Альбусом. Любой нормальный человек бы понял, что из Амбридж не выйдет наставника, хотя бы, потому, что ей самой многому ещё предстоит научиться. И Том уже не уверен даже в том, что поступил правильно, когда поддакнул Дамблдору в его решении не ставить Минерву на эту ответственную, между прочим, должность. Но теперь - поздно. Пути обратно нет.
Единственное, чего на самом деле не понимает Том, так это того, зачем Дамблдору так понадобилась именно Амбридж.
Неужели не было других кандидатов?
Или это хитрый план по выведению его, Тома, из игры?
Но - как?
Как всё можно было так спланировать?!
Том осознает, что ему нужно срочно взять себя в руки и перестать анализировать то, в чем уже нет смысла разбираться. Во всяком случае, не сейчас. Нервы могут сыграть злую шутку особенно с теми, кто решился идти по самому краю.
А Том ощущает себя именно что канатоходцем над громадной пропастью.
Проводник, к слову, появляется ни раньше, ни позже - через сорок минут после назначенного времени. И это, конечно же, вызывает у Амбридж гамму отрицательных эмоций. Слава Мерлину, что мужик не реагирует. Точнее - это нечто. Он вообще не реагирует ни на какие внешние раздражители. Он до жути молчалив, угрюм, и явственно чувствуется, что дико устал от этой работенки. С таким сервисом, - как верно подмечает Минерва, - и у Дурмстранга маловато шансов стать лидером по голосованию «за самое рейтинговое магическое заведение» в мировых списках.