Возвращенное серебро Тельвисов лежало мертвым грузом в Эшбахте, пепел костров инквизиции еще витал в памяти, а три свитка архиепископа жгли совесть. Правосудие - Тельвисы, Виктор, Агнешка, Власть - марионетка на трон Винцлау, Чистота - свержение архиепископа Готфрида. Задачи не просто сложные, они - калечащие душу, каждая требовала стать орудием чужих амбиций. Но отступить – значило потерять все. Эшбахт, замок Рабенбург, саму возможность влиять на события и защитить то, что осталось дорогим. Но самая тяжелая ноша – предчувствие Агнес: тень демона Виктора, ставшая после костров в Ланне осязаемо зловещей, уже настигала их.
Агнес ехала в карете с генералом. С тех пор как они покинули Ланн, она стала еще молчаливее. Ее лицо, обычно выразительное, теперь напоминало застывшую маску, лишь глаза, глубокие и темные, постоянно сканировали дорогу, лес по сторонам, само серое небо. Иногда она закрывала их, пальцы сжимались в кулак, губы шевелились в беззвучном бормотании. Волков видел это. Он знал: она ловит эхо черной ярости, идущей по их следу. Демон не простил смерти своих слуг. Его месть был вопросом времени, и Швацц, с его предстоящим ландтагом и концентрацией власти, был идеальной сценой для хаоса.
— Он ближе? – спросил Волков, не поворачивая головы.
— Как гром перед ударом, – прошептала Агнес, не открывая глаз. – Не видит дороги. Видит только... тебя. И ее. — "Ее" – это могла быть только Оливия.
У переправы через бурную Ихту их нагнала неброская, но прочная карета в неизвестных Волкову цветах. Небольшой конный эскорт остановился с выверенной четкостью. Из кареты вышел человек лет пятидесяти, с лицом, изборожденным не шрамами, но сетью морщин от постоянного напряжения мысли. Одежда его была дорогой, но строгой, без излишеств. Рядом, как тень, встал сухопарый мужчина в темном – секретарь, чьи глаза мгновенно принялись сканировать местность и людей с холодной оценкой.
— Генерал фон Эшбахт, барон фон Рабенбург, — обратился старший, его голос был низким, спокойным, лишенным высокомерия, но и тепла. Он слегка склонил голову – жест уважения к чину и заслугам, но не подобострастия. — Граф Альбрехт фон Лерхайм. Его Светлость герцог Карл Оттон, озабоченный сложностью миссии в Швацце, счел необходимым предоставить вам дополнительную поддержку. Мой секретарь, господин Мейер. Мы здесь, чтобы облегчить вашу задачу и обеспечить беспрепятственную связь с Вильбургом.
Волков ответил сдержанным кивком, оценивая. Лерхайм. Он знал это имя и видел его при дворе герцога, хоть и не был официально представлен. Старый лис герцогской дипломатии, мастер компромиссов и скрытых ударов. Не надсмотрщик-выскочка, а тяжелая артиллерия. Это говорило о серьезности, с которой герцог воспринимал ситуацию в Винцлау, и о его желании
контролировать ее через опытного агента. "Облегчить задачу" – означало направлять, а "обеспечить связь" – докладывать каждую мелочь. Легкий укол под ключицей – не от пренебрежения, а от понимания, насколько этот "помощник" опаснее открытого врага.
— Граф фон Лерхайм. Господин Мейер, — ответил Волков, его тон был ровным, деловым. — Рад вашей помощи. Дорога предстоит неблизкая, и обстановка в Швацце, по последним сведениям, напряженная.
— Именно это и беспокоит Его Светлость, генерал, — вступил Лерхайм, его взгляд был проницательным, но лишенным враждебности. Он сел в седло поданного коня, ловко, несмотря на возраст. — Канцлер Брудервальд... фигура влиятельная и, увы, не склонная к компромиссам в вопросе будущего маркграфства. Маркграфиня Оливия, при всем нашем уважении, нуждается в мудром руководстве. А молодой граф Сигизмунд фон Кунн – достойнейшая партия, чей брак укрепит связи Ребенрее с Империей. — Каждое слово было взвешенным, каждое утверждение – неоспоримым с точки зрения герцогской политики. — Ваш опыт в разрешении... сложных ситуаций, генерал, неоценим. Мы надеемся на ваше лидерство в этом деле. Наши скромные усилия будут направлены на то, чтобы поддержать ваш авторитет и помочь преодолеть неизбежные трения с местной знатью.
Вежливость была безупречной, уважение – подчеркнутым. Но подтекст ясен: Фолькоф – военный инструмент, а Лерхайм – политический дирижер. Задача Фолькофа – обеспечить результат - брак Оливии и Сигизмунда, задача Лерхайма – сделать это максимально гладко для престижа герцога и с минимальным ущербом для стабильности. Мейер молчал, но его быстрые глаза запоминали каждое слово, каждый жест.