А если меня уже раскрыли? Нет, если бы это было так, они, вероятно, уже пришли бы за мной. Или… пришли бы ко мне? Если бы их конечной целью было заставить меня убить Бога или Смертного Бога, они бы хотели сохранить свое участие в тайне. Офелии потребовалось довольно много времени, чтобы обучить меня, так что, даже если меня здесь обнаружат, я уверена что смогу сбежать.
И все же… все всегда может пойти наперекосяк — в конце концов, самые тщательно продуманные планы — это те, которые ты реализуешь достаточно долго, чтобы увидеть в ретроспективе.
Я решаю связаться с Офелией через Региса позже, чтобы уточнить цель задания, и быстро доедаю свой ужин, опустошив тарелку меньше чем за пять минут. Найл с ужасом и замешательством наблюдает, как моя еда исчезает, в то время как его собственная тарелка ещё почти полна.
— Спасибо, что помог мне раздобыть еду, — говорю я, вытирая рот краем рукава. — И за эту информацию, я обязательно отплачу тебе тем же.
— Тебе не обязательно… Куда ты идешь? — Резко спрашивает Найл, когда его голова откидывается назад, и я встаю из-за стола.
— Занятия скоро начнутся, и мне нужно найти подходящее здание, — говорю я. — Удачи тебе в первый день.
Стук его вилки, когда он роняет ее на край тарелки, отдается у меня в ушах, когда он тянется вперед и хватает меня за рукав куртки. — Подожди!
Я замолкаю, глядя на него сверху вниз многозначительно уставившись на его пальцы, вцепившиеся в ткань моей униформы, пока он не понимает, к чему я клоню, и не отпускает меня. — Т-ты можешь подождать меня? — нерешительно спрашивает он, наклоняя голову. — Я быстро закончу, я просто н-надеялся, что мы вместе сможем дойти до корпуса с классами.
Я обдумываю его просьбу. Без сомнения, он нервничает перед своим первым рабочим днем, и, в конце концов, он дал мне информацию о том, почему Терры избегали меня, вдобавок к тому, что раздобыл для меня завтрак. — Полагаю, да, — отвечаю я довольно неубедительно через мгновение.
Если Найла и смутила пауза перед моим ответом, он, конечно, этого не показывает. На самом деле, прежде чем я успеваю заговорить, он, словно предвидя мое отрицание, поспешно набирает несколько порций еды и запихивает их в рот, пока его щеки не раздуваются, как у белки. Я наблюдаю, давая ему как раз достаточно времени, чтобы закончить трапезу, пока зависаю рядом.
Проглотив еду, которая все еще оставалась у него во рту, Найл рывком встает из-за стола, хватает свою тарелку и забирает мою из моих рук, прежде чем поспешить туда, где они должны быть оставлены после того, как мы закончим. Я подумываю о том, чтобы воспользоваться возможностью улизнуть, несмотря на мое согласие пойти с ним на урок, но остаюсь на месте, пока он не возвращается с раскрасневшимся лицом и выражением облегчения на лице.
— О, хорошо, что ты не ушла. — Он вздыхает, а затем жестом показывает мне идти впереди него к выходу.
— Ты попросил меня остаться, — напоминаю я ему, с любопытством разглядывая его, когда мы начинаем идти.
Найл опускает голову, но смотрит на меня краешком глаза, пока мы шагаем к выходу и направляемся из столовой Терр к нашему следующему пункту назначения. — Похоже, многие Терры не слишком приветливы с новичками, — отвечает он. — Итак, я подумал, что нам, новичкам, следует держаться вместе.
— Ах, — я запрокидываю голову и издаю легкий смешок. — Это все объясняет.
Кудри падают ему на уши, когда он поворачивается, чтобы посмотреть на меня. — Объясняет что?
— Почему ты так дружелюбен со мной, — говорю я.
— В этом есть что-то плохое? — спрашивает он.
Моя улыбка застывает на месте, удерживаемая без особых усилий. Единственный друг, который у меня когда-либо был, это Регис. Он тот, кому мне не нужно лгать, тот, кто знает мою реальность о моей родословной, и о моей работе. Дружба, построенная на лжи, это не что иное, как разваливающийся дом, и вот парень с такой готовностью предлагает это, несмотря на то, что его уже предупредили, что я нахожусь в положении, которое может быть опасным для него. Это кажется немного слишком легким, а все, что слишком просто, никогда не бывает хорошим.