Эсминец «Омару» шел на одной высоте. Сейчас под нами проплывала горная гряда. Покатый склон плавно перетекал в поросшее лесом, просторное плато. Верхушки деревьев покачивались в каких-то паре метров от киля. Уже стемнело и звезды одна за другой вспыхивали на небосклоне.
— С вами все хорошо? — дежурный матрос решил поинтересоваться на всякий случай.
— Да, наверное укачало… Все хорошо.
Я резко зажмурился. Яркая вспышка в мозгу отозвалась приступом боли. Потом снова и снова. Стало трудно дышать…
— Выпусти меня! — взмолилась виверна в моем сознании. — Патрик, молю, дай мне свободу!
— Что не так? Почему сейчас? — сжав зубы спросил я.
— Мне плохо, я… Я не могу дышать! Молю выпусти, дай глотнуть воздуха!
Я чувствовал то же, что и она. Не в силах противиться внезапному наваждению, я открыл инвентарь. Громадное тело виверны возникло рядом с кораблем, насмерть перепугав матроса. Взмахнув крыльями, она попыталась взлететь выше, но это не помогло. Взгляд ее был полон отчаяния и страха. Она не могла понять, что происходит, а оттого схватилась за борт судна, чтобы хоть как-то удержаться в воздухе. Но это не помогло. Эсминец накренился под ее весом и когтистая лапа соскользнула, оставив глубокие борозды на металле. А вслед за лапой выпал и я. Потерял равновесие, закружилась голова.
— Человек за бортом! — завопил матрос, что есть силы. — Машина стоп, человек за бортом!
Вниз летели недолго. Я плюхнулся на живот виверны и мы, ломая деревья, заскользили по склону. Я чувствовал ее боль и страх. Спиной чувствовал, как разрывается ее сердце.
— Помоги! Помоги!!! — хрипела она, пытаясь вдохнуть глубже.
— Чем? Чем тебе помочь? — кричал я, превозмогая боль в голове.
— Шкура! Мне нужно сбросить шкуру! Она жжется, не хочет слезать… Не могу, не получается. Слишком крепкая… Помоги!
Я слышал, что виверны меняют шкуру. Ее кожа и чешуя очень ценны. Но почему именно сейчас? Почему задыхается?
— Я попробую ее разрезать. Скажи где!
— Шея… — прохрипела она. — Рот… Режь где рот, там она тоньше!
Я перебрался к ее голове и сполз на землю. Нащупав под ногами ствол поваленного дерева, кое как прошел по нему. Виверна открыла пасть и как могла натянула кожу. Здесь чешуи было меньше и я смог разглядеть место, где началось отслоение. Призвав свой армейский нож, я, как мог осторожно, проколол шкуру и сделал надрез по плоскости.
— Еще! Вдоль шеи, быстрее!
— Голова дико кружилась, в глазах все плыло. Просунув руку под кожу, я подставил под лезвие ладонь, чтобы не навредить виверне. Навалившись всем весом, словно раскроечный станок, прорезал отслоившуюся шкуру от горла до самой груди.
— Да! — облегченно выдохнула виверна. — Как хорошо…
Я резко одернул руку. Словно от раскалившейся печки. Ногам тоже стало горячо. Не понимая, что происходит, я отшатнулся. Перепрыгнув через пару торчащих пней, оглянулся. Сейчас громадная ящерица походила на кусок раскаленного металла в горне, который от темно бурого постепенно становился ярко алым, желтым, а потом и ослепительно белым. Меня обдало жаром.
Где-то вдали взревели сирены эсминца. Включились прожектора. Но светили они не в мою сторону. А куда-то верх, за темные облака. Послышалась канонада. Потом взрывы. Но все это было как в тумане. Я стоял словно пьяный, пытаясь удержаться на своих двоих и не потерять сознания. Деревья вокруг виверны воспламенились. С диким, ужасающим воем, она выгнула спину, пытаясь разорвать на себе шкуру. Разрез, сделанный мной пополз дальше, лопаясь на глазах. Температура зашкаливала, земля под виверной превратилась в лаву. Еще мгновение, и ослепительно яркая вспышка откинула меня назад…
Когда я очнулся, боли уже не было.
Эсминец «Омару» пылал огнем, его носовая часть врезалась в землю. Винты корабля надсадно гудели, заставляя его кружить на одном месте. Высоко в небе, вспыхивая очагами пожаров и оставляя густой дымовой след, двигались два дредноута. Они взяли курс в сторону границы, быстро набирая ход.
С борта «Омару» прогремело два залпа. Первый прошел мимо, но второй зацепил борт дредноута. Однако большого урона не нанес. Первое, что я сделал — призвал Натали. Она появилась с матушкой на руках.
— Что происходит⁈
— На нас напали, Патрик. Альянс. Ударили сверху, когда никто не ждал.
— Твою ж мать!
Я призвал Бруно и приказал атаковать корабли. Однако расстояние оказалось слишком большим. Как пес не старался, попасть не смог… Я попытался растолкать виверну, но она уже не дышала. Громадная обугленная туша покоилась под слоями пепла и обгоревшей кожи. В луже остывающей лавы. Я не смог даже подойти.