Гравюры из детской энциклопедии (1801) Бертуха: 1 — рокх; 2 — василиск; 3 — феникс; 4 — единорог; 5 — дракон; 6 — баранец.
Universitätsbibliothek Heidelberg
Возможно, именно потому имело смысл добавить дополнительные элементы к стратегии охоты, которая ставила деву в центр, чтобы сделать историю более правдоподобной, а может, просто придать этой сцене наглядности. Византиец Иоанн Цец в середине XII века перекладывает свои собственные письма на изящные стихи, предлагая новую интерпретацию эпизода с девственницей. Результатом его несколько тщеславной затеи, так называемой «Хилиады», стали не только многочисленные энциклопедические комментарии, но и сокровищница знаний, поскольку большинство трудов в константинопольских библиотеках, которые Цец использовал для своей цели, погибли в пожаре во время Четвертого крестового похода по инициативе Западной Европы. Цец помещает единорога сразу после фениксов и перед гарпиями. Как его поймать? В конце концов, как считает Цец, не дева и ее обаяние покоряют животное, а ее запах. Конечно, эффект можно было усилить, не подвергая юных особ опасности во время охоты. Молодому человеку следовало одеться в женское платье, обтереться и надушиться. Единорог чувствовал запах одеяний девушки, ложился к ней на колени, как уже указывалось в «Физиологе», и, позволив укрыть себя рукавами платья, беспечно засыпал. Охотники у Цеца тоже поступали несколько иначе. Они не убивали животное, а просто отпиливали его драгоценный рог, который пользовался большим спросом в медицине, а затем отпускали единорога на свободу. Когда в 1564 году на немецком языке вышло первое издание Плиния, нацеленное на широкую публику, редактор счел необходимым поделиться этой информацией с читателями.
Более того, предваряя четвертую главу, отметим, что даже когда чешский аристократ Кристоф Вильгельм Харант в 1608 году писал свой знаменитый путеводитель по Святой земле «Христианский Улисс», он все равно счел необходимым передать рекомендации Цеца благонамеренным исследователям Востока: «Охотники наряжают красивого юношу в девичьи одежды, втирают в его тело приятные ароматы и помещают его там, где он [единорог] обычно водится, а сами прячутся в стороне и внимательно наблюдают. И вот, когда единорог издалека чует приятный запах и видит женские одеяния, то сразу же идет к юноше, кладет голову ему на колени и предается аромату, пока сон не окутает его»[20]. Харант заключает, что хотя и сложно угадать, встретится ли тебе единорог, его существование тем не менее не вызывает никаких сомнений. Поэтому любой, кто изучал соответствующую литературу, был готов к подобной встрече.
Единорог. Иллюстрация из «Нортумберлендского бестиария». Неизвестный художник. Ок. 1250–1260 гг.
The J. Paul Getty Museum, Los Angeles, Ms. 100, fol. 11, 2007.16.11
Многие источники, существовавшие на латинском Западе и греческом Востоке до начала Нового времени, в той или иной форме добрались и до ареала арабо-персидских языков. Вместе с тем по сравнению со своими западными современниками арабские ученые были гораздо ближе к Индии, естественной среде обитания единорогов. В XI веке из-под пера, вероятно, самого великого ученого Востока, писавшего на арабском языке, хорезмийца аль-Бируни, вышла «Китаб аль-Хинд», книга об Индии[21]. Этот гениальный труд содержит не только первое реальное изложение многих систем индийской философии, но и исчерпывающую информацию о стране, где также воздается должное ее фауне. Аль-Бируни, похоже, столкнулся с теми же трудностями при описании носорогов и других рогатых животных, что и Элиан задолго до него. Согласно аль-Бируни, местное население для обозначения обычного носорога использовало слово gaṇḍa. Аль-Бируни наблюдал за этим животным и даже видел, как носорог протаранил рогом переднюю ногу слона, повалив его на землю. Сила животных, описанная древними авторами, очевидно, соответствовала действительности. Однако местные жители рассказывали путешественнику, что есть и другое «рогатое животное» — karkaddan, в котором легко узнается существо, прозванное Элианом cartazonus. Его тоже украшал рог, но длинный и прямой, черный внутри и белый снаружи. Единорог точил его о скалы, чтобы подготовить для битвы. Аль-Бируни объяснял, что это было копытное животное с длинным хвостом, как у осла. В отличие от Ктесия и Элиана, он не упоминал о медицинском применении рогов, но, согласно его информации, из этих внушительных наростов, очевидно, изготавливали рукоятки ножей.
20
Baron Harant C. W. Der Christliche Ulysses, oder Weit-versuchte Cavallier, fürgestellt in der denckwürdigen Bereisung so wol dess Heiligen Landes, als vieler andrer morgenländischer Provintzen. Nürnberg, 1678 (zuerst tschechisch, 1608). Ander Theil. S. 645.
21