Микроурбанизм [Город в деталях]

8. Елена, 61 год, пенсионерка.

9. Светлана, 45 лет, преподаватель.

10. Дмитрий, 21 год, студент.

11. Владимир, 25 лет, менеджер по продажам.

12. Ольга, 31 год, домохозяйка.

Раздел 2 “Занимательное градостроение”: пространства и опыты

“Коробка для звуков?” О саундскейпе городского двора

Андрей Возьянов

Из года в год городские дворики оживляются громкими дискуссиями и задушевными беседами, детским смехом или плачем, ударами по мячу и чириканьем, любимыми мелодиями и обрывками репетиций, перемежающихся рокотом двигателей мотоциклов, сработавшей под утро сигнализацией, пьяной бранью или шумом промышленных сплитов в задней части офисного здания. Двор как пространство, непосредственно прилежащее к одному или нескольким домам, наряду с площадями, парками, бульварами, проспектами является одной из неисчислимых локаций в ряду переплетающихся и налагаемых друг на друга городских миров. Со стороны видимости и осязаемости двор одновременно – это и часть города, и совершенно особое, потаенное пространство, неразрывно связанное с домами и их обитателями. На уровне звуков и аудиальных форм двор не меньше, а, может быть, даже еще больше встроен в большой город: их как минимум объединяет общее небо – над ним точно так же гудят самолеты, а стены домов лишь отчасти защищают от шума дорог. С другой стороны, это место, функционирующее как “медиатор между квартирой и улицей”[106], самобытное и ни на что не похожее, становится “контейнером” для специфических, уникальных звуковых форм. Двор оказывается и своеобразным анклавом с обособленными звуковыми процессами, и изнанкой слышимости городских улиц и магистралей, и инструментом дробления аудиального поля города на мелкие и непохожие фрагменты, детализируя, обогащая и изменяя его звуковую окраску. Эта статья – об аудиальных режимах и практиках городских дворов.

Мегаполис аудиальный

Звук в городе в последнее время все чаще и чаще попадает в поле внимания исследователей. Экологи при этом концентрируются на изучении “звуковой экологии” и проблемах зашумленности[107], социальные географы и картографы – на составлении аудиальных карт и путеводителей[108], культур-антропологи описывают музыкальную культуру города как элемент локальной идентичности[109] и туристической привлекательности[110]. Звуковые эффекты, в частности шум, рассматриваются как одна из форм проявления власти[111].

Несмотря на разнообразие подходов к теме урбанистической аудиальности, аналитический язык для описания ее социальных и медиальных эффектов остается неразработанным, что констатируют и сами авторы[112], а один и тот же термин в условиях терминологического дефицита используется в различных контекстах и значениях. Так, например, “звуковая география” («sonic geography») включается в концептуальный обиход исследователей и как влияние акцента или диалекта на создание локальной идентичности[113], и как коллекция полевых звукозаписей[114].

Сходная ситуация складывается и вокруг саундскейпа – одного из наиболее часто используемых аудиальных концептов. Он применяется для обозначения музыкального стиля[115], окружающей звуковой среды[116], акустического аспекта институциональной организации быта[117]. Однако наиболее продуктивной для целей моего исследования является интерпретация саундскейпа, предложенная культурным антропологом Фриком Коломбийном, согласно которой “саундскейп” – это аудиальная форма социальной организации повседневности, включающая помимо параметров медиума (громкость, амплитуда, длительность, периодичность, тембр и т. д.) комплекс эффектов, производимых звуком в конкретных обстоятельствах. Речь идет о влиянии звука на здоровье, специфике индивидуального восприятия звука и режимах его семиотического освоения[118]. Таким образом, данная трактовка позволяет учитывать как медиальное, так и социальное измерения при работе с локальной аудиальностью.

Масштаб городской аудиальности, попадавший в поле внимания исследователей, колебался от города в целом[119] или даже группы городов[120] до отдельных событий (например, фестивалей[121] или же специфических городских мест – гетто[122], клубов[123], отдельных кварталов[124]). Не претендуя на генерализованное аналитическое описание, я все же намерен предложить систему координат, в которой с учетом обстоятельств и персонажей, действий и модальностей, вовлеченных в производство саундскейпа, может быть описана звуковая форма одного из самых характерных и колоритных городских мест – двора.

106

Москультпрогулки по дворам (интервью с С. Никитиным, вопросы О. Жиронкиной). Доступно по адресу: http://www.eu.spb.ru .

107

См.: Atkinson R. Ecology of Sound: The Sonic Order of Urban Space // Urban Studies. 2007. Vol. 44. № 10. P. 1905–1917; Vaišis V., Januševicius T. Investigation and Evaluation of Noise Level in the Northern Part of Klaipeda City // Journal of Environmental Engineering and Landscape Management. 2008. 16(2). P. 89–96; Hayne M.J., Rumble R.H., Mee D.J. Prediction of Crowd Noise // Proceeding of ACOUSTICS 2006. Christchurch, New Zealand, 20–22 November 2006.

108

См.: Krygier J. Making Maps with Sound. Доступно по адресу: http://makingmaps.net/2008/03/25/making-maps-with-sound/March25; Лапин В. Запахи и звуки Санкт-Петербурга // Звезда. 2007. № 3. С. 179–191.

109

Mitchell T. World Music and the Popular Music Industry: An Australian View // Ethnomusicology. 1993. № 37(3). P. 309–338.

110

Post J. Ethnomusicology: A Contemporary Reader. New York, London: Routledge, 2006; Guerron-Montero C. Can’t Beat Me Own Drum in Me Own Native Land: Calypso Music and Tourism in the Panamanian Atlantic Coast // Anthropological Quarterly. 2006. Vol. 79. № 4. P. 633–663.

111

Ingham J., Purvis M., Clarke D. Hearing places, making spaces: sonorous geographies, ephemeral rhythms and Blackburn warehouse parties // Environment and Planning D. 1999. Vol. 17. P. 283–305; Schafer Murray R. The Soundscape: Our Sonic Environment and the Tuning of the World. Rochester, Vermont: Destiny Books, 1977.

112

Colombijn F. Toooot! Vroooom! The Urban Soundscape in Indonesia // SOJOURN: Journal of Social Issues in Southeast Asia. 2007. Vol. 22. № 2. P. 255–273.

113

Boland P. Sonic Geography, Place and Race in the Formation of Local Identity: Liverpool and Scousers // Geografiska Annaler: Series B, Human Geography. 2010. Vol. 92. Issue 1. P. 1 – 22.

114

Adams J. L. Sonic Geography Alaska // Musicworks. 2005. Issue 93.

115

Roads C. Microsound. Cambridge: MIT Press, 2001. P. 312.

116

. Krause B. LWild Soundscapes: Discovering the Voice of the Natural World. Wilderness Press, 2002.

117

Rice T. Soundselves: an acoustemology of sound and self in the Edinburgh Royal Infirmary // Anthropology Today. 2003. 19(4). P. 4–9.

118

Colombijn F. Op.cit.

119

Van Allen L. The Soundscape of New York City in the 1930’s. 2007. Доступно по адресу: http://wfae.proscenia.net/library/articles/van_allen_NYC1930’s.pdf.

120

Garrioch D. Sounds of the city: the soundscape of early modern European towns // Urban History. 2003. 30(1). P. 5 – 25.

121

Regis H. A., Walton S. Producing the Folk at the New Orleans Jazz and Heritage Festival // Journal of American Folklore. 2008. 121(482). P. 400–440.

122

Corbould C. Streets, Sounds and Identity in Interwar Harlem // Journal of Social History. 2007 Summer. P. 859–894.

123

Ulyate R., Bianciardi D. The Interactive Dance Club: Avoiding Chaos in a Multi-Participant Environment // Computer Music Journal. 2002. Vol. 26 (3). P. 40–49.

124

Hellstrom B. The Voice of Place. A Case Study of the Soundscape of the City Quarter of Klara, Stockholm // Yearbook of Soundscape Studies. 1998. № I. P. 25–42.