— Потому что живучая, сука! Даже если захочу сдохнуть, назло вам выкарабкаюсь, лишь бы надрать вам задницы!
Где-то рядом кричал ещё один голос, но Пайпер его не слышала. Всё, что осталось от её сознания, сосредоточилось на Ситри. Её руках, держащих меч или рвавших плоть лишь когтями. Клыках, через раз прокусывающих кожу, укреплённую Силой. Белых, как шёлк, волосах, спутанных и испачканных кровью, песком и внутренностями спешащих ей на помощь безмозглых тварей. Тенях, что то опутывали, то отпускали крепкое тело, обнажая изгибы, мышцы и раны.
Слишком похожая на человека и одновременно иная, словно ненастоящая, она на самом деле была лишь таким же чудовищем. Её сердце должно было быть рудиментным органом, как и у Пайпер — она бы своё, может, и вырвала сама, чтобы сомнения, что проникали в кровь через каждые пару ударов, наконец утихли, если бы где-то на краю сознания ещё не билась мысль, что иначе она умрёт.
Только это ещё и позволяло держаться на ногах. Нельзя умирать раньше Ситри — сначала нужно обломить ей рога, раздробить конечности, чтобы даже ползти не могла, и отсечь голову. Может, потом Пайпер огнём избавится от плоти и оставит себе её череп.
Как напоминание, потому что всё, что служило ей напоминанием раньше, утонуло в звериных криках боли и гнева.
Остались только инстинкты и рефлексы. И бой, хотя она забыла, зачем вообще сражается.
***
Рафаэль сначала наотмашь ударил того, в кого влетел, а когда сразу несколько конечностей ухватили его и заставили замереть, на всякий случай истошно заорал.
— Стойте! — вопил он, не видя ничего, кроме хаоса. — Уйдите, отпустите!
Ноктисы, конечно, вряд ли и впрямь отступят, но вдруг испугаются или хотя бы растеряются на мгновение? Но тут ему заткнули рот, и Рафаэль скорее инстинктивно, чем осознанно укусил чужие пальцы. Раздалась ругань — его хорошенько тряхнули и, наконец, отпустили. Рафаэль, поджав губы, с опаской уставился на великана, чьего имени не помнил. Кто-то из тех, кто согласился взять на себя командование в городе, а не за безопасными барьерами дворцов и убежищ.
Великан сурово сжал губы, уставившись на свою ладонь. Кожу, к счастью, Рафаэль не прокусил, но след остался, за что ему стало стыдно. Почти.
Зачем вообще этот великан затащил его… Да Рафаэль даже не знал, где его поймали. Он мчался вслед за своими тенями туда, куда устремилось большинство тварей. Как ему стало ясно позже — к пляжу. Там что-то происходило, но никто из магов не попадался, чтобы объяснить ему, а тени не могли подслушать ничьих разговоров. Встречавшиеся на пути тела, ещё тёплые, говорили лишь о бойне, но не более того. Рафаэль мог пальцем ткнуть в любую точку на карте мира и уверенно сказать, что и там улицы завалены трупами — сейчас это было столь же естественным, как солнце, застывшие на горизонте…
Как солнце… застывшее на горизонте?
Рафаэля затащили в какое-то здание, наверняка большое, многоэтажное, быстро превращённое в какое-никакое убежище. Он увидел разруху внутри, опрокинутые стеллажи, полные незнакомых вещей, пятна крови и даже несколько конечностей тварей, будто те ещё не успели убрать. Увидел сигридцев и землян, слишком напуганных, чтобы защищать себя самостоятельно, но покорно принявших защиту от других. Великана, который затащил Рафаэля внутрь, он уже потерял. Зачем всё-таки тот рискнул?..
Он подошёл ближе к стеклянным стенам, заляпанными грязью и кровью, за которыми прятался город. Дома, окружившие здание, ещё сохраняли целостность, но вряд ли там кто-то укрывался. В некоторых окнах Рафаэль разглядел мечущиеся тени. Никого не найдя, твари вываливались на улицу, оставляя за собой следы из чёрной крови и гноя, которыми сочились их вываливающиеся внутренности, и устремлялись в одну сторону. Часть теней Рафаэля отправились за ними, другие вернулись к нему, готовые защищать. Нападения не последовало, но он оставался настороже.
Что-то было не так. Не только с тем, что великан спас его. Это-то Рафаэль ещё мог как-то понять: приказал кто-нибудь из старших или же сам так решил, посчитав его слабым. Но остальное…
Твари устремлялись к пляжу. К сальваторам и Ситри. А солнце вставало как-то слишком медленно, заставляя Рафаэля нервничать. Или он просто не может понять, сколько уже прошло времени?..
Рафаэль едва не шагнул в сторону дверей, где мерцали охранные сигилы, но тень Кошки бросилась ему под ноги, мешая.